– Горшкова!
Я послушно застыла, вперив взгляд в "любимую" начальницу.
– Опоздание на двадцать минут! – с довольным видом сообщила Щука и раскрыла папку. – Исключение из списка на поощрение к Первомаю.
– Но сейчас без десяти девять, – я указала на настенные часы, – наоборот, я даже раньше пришла.
– Я еще позавчера всем сказала прийти в полдевятого. Все пришли вовремя. Кроме Горшковой естественно.
– Капитолина Сидоровна, позавчера я была в отгуле. Мне никто ничего не говорил!
– Ну, так на работу ходить нужно, – пожала плечами Щука. – Я что, обязана бегать по домам сотрудников и уговаривать их приходить вовремя на работу?
Насладившись произведенным эффектом, и не дав мне ответить, она добавила контрольный:
– Иди работай, Горшкова. Твой участок вон там, – она указала на заросший плотным кустарником овраг в конце двора. – Специально для тебя выбирала. И чтоб ты знала…
"…трепал нам кудри ветер высоты и целовали облака слег…вжиш…вжиш…" – внезапно проверещал динамик и опять заткнулся на полуслове. Поэтому концовки начальницы я не расслышала, а она уже удалялась. Я оглянулась: и кто бы сомневался, что мой участок будет самым-самым.
Овраг был глубок словно расселина меж литосферных плит или лунный кратер. Так, во всяком случае, мне показалось. Наш склон (со стороны депо), который предстояло убирать именно мне, сплошняком зарос шиповником, можжевельником и еще какой-то дрянью, донельзя острой и колючей. Моих познаний во всей этой грёбанной ботанике хватало лишь на то, чтобы достоверно отличить кактус от березы. Вроде еще и ежевика росла. Или не ежевика, но тоже что-то противное.
Окончательно пав духом, тем не менее я подхватила грабли и уныло двинулась осваивать вверенный фронт работ. Уже через несколько минут все руки были в царапинах, в волосах запутался можжевелово-ежевичный гербарий, а практически новые спортивные штаны Горшкова, которые я с превеликим трудом натянула на лидочкину задницу, обзавелись затяжками, пятнами и большой дыркой на коленке.
Заросли густо благоухали пылью, затхлой полынью и собачьими экскрементами. Чихнув, я дернулась и с размаху зацепилась граблями за особо толстую стелющуюся ветку, чуть не навернувшись со всей дури в овраг. В последний момент ухватилась за шершавый побег и устояла, зато занозила себе ладонь, и содрала кожу на пальце.
Нет, трудовая повинность – явно не мое.
Еле-еле я выдернула грабли из колючего плена, и дуя на ссадины, чуть не заплакала: здесь, чтобы привести все в порядок, нужна как минимум рота солдат. А я одна и уже куча увечий и потерь. Погрустив немножко, я решила перейти сперва на дальний конец, вроде там не такие дебри, а потом чуть приноровлюсь и вернусь обратно.