Я лишь молча внимала.
– Сегодня у нас уже седьмое апреля, угу-угу… – Иван Аркадьевич наморщил лоб и черканул загогулину в календарике. – Значит, до 14 апреля включительно вы будете жить в рабочем профилактории имени Орджоникидзе, что в Комсомольском микрорайоне. Знаете, где это? Петроапостольский, если по-старому.
Я на всякий случай кивнула. Найду как-то.
– Прекрасно, – позволил себе обозначить улыбку Иван Аркадьевич. – Там еще голубые ели растут. Не потеряетесь. Конечно, до работы добираться далековато, зато поживете с комфортом пока все не уладится. Заодно и подлечитесь. Нервы надо беречь, товарищ Горшкова. Партии нужны надежные и здоровые соратники.
Иван Аркадьевич подмигнул и продолжил:
– Теперь смотрите дальше. С вашей квартирой мы посмотрим, что можно сделать. Сначала проверим, что там с наследством, законы нарушать нельзя. Если убедимся, что все в порядке, в рамках советского законодательства – тогда и будем этот вопрос решать. И теперь самое главное. В общем ситуация такая: нам необходимо, чтобы вы, Лидия Степановна, выступили от имени молодых рабочих нашего депо с рационализаторскими инициативами. Завтра вечером, в шесть, будет расширенное заседание технического совета и ваш доклад мы включим в повестку. Все детали уточните завтра утром у товарища Чайкиной.
"Это Аллочка" – догадалась я.
Доклад не должен быть большим. Минут семь-десять, не больше, – продолжил Иван Аркадьевич. – Расскажите то же, что вы рассказывали мне, только более ёмко. Сможете?
Я кивнула.
– Хотя нет, – забарабанил по столу пальцами Иван Аркадьевич. – Давайте поступим чуть по-другому: после обеденного перерыва, примерно в три часа, зайдете ко мне и зачитаете свой доклад. Надо сперва вас послушать.
– Я опять кивнула и начала записывать в блокнот.
– Теперь следующее. – Иван Аркадьевич снял телефонную трубку, – товарищ Бронников, а пригласи-ка ты ко мне нашего Палыча… Как это его нет?.. Ааа, ясно-ясно, забыл я… что?…. ну, тогда пусть Пахомова сама и зайдет.
Иван Аркадьевич бросил трубку и вперил в меня пристальный взгляд:
– Одежды нормальной, как я понимаю, тоже нет?
Я покраснела и попыталась незаметно одернуть старую лидочкину юбку.
– В этом выступать перед комиссией не годится. – Нахмурился Иван Аркадьевич. – Нужен скромный, но приличный костюм или платье, которое соответствует образу советского труженика… то есть труженицы.
В кабинет осторожно постучали и в приоткрытую дверь просочилась рыхлая невысокая женщина в черном спецхалате, испачканном на рукавах мелом.
– Алевтина Никитична, заходи, – нетерпеливо махнул рукой он. Женщина колобком вкатилась в кабинет и замерла.