И вот я иду по улице злая-презлая и злобно ругаю себя. Даже пол-обеда проработала и не успела к Петрову за письмом. Поэтому, плюнув на лекцию о сибирской язве, решила после работы сходить на квартиру – турнуть демоническую Олечку прочь, к маме. Все равно день не задался, одни неприятности, так чего тянуть – плюс – минус скандал, хуже уже не будет.
И так в раздумьях, я дошла до лидочкиного дома на улице Ворошилова.
У подъезда на лавочке сидели три сухонькие старушки в платочках и лениво переговаривались. У одной на коленях лежал котенок, которого она периодически вяло гладила. Видно было, что все темы здесь не единожды пересужены, и сейчас говорить особо не о чем. Так, для поддержания разговора.
Вежливо поздоровавшись и дождавшись ответных "здрасти", я сделала эффектный информационный вброс:
– А что, Ольга Горшкова из двадцать первой квартиры дома? А то я иду выгонять ее.
Бабушки на миг оторопели, но моментально включились:
– А ты кто будешь? – бдительно спросила старушка с котенком, перебивая галдеж остальных.
– Как кто? – возмутилась я. – Я же Лида Скобелева, племянница покойной Зинаиды Валерьяновны. Не помните разве?
– Ой, да сколько времени прошло, разве ж все упомнишь, – сконфузилась она.
– А где это ты пропадала? – задала вопрос старушка, что сидела слева.
– Замужем была, – отмахнулась я. – Жила у мужа.
– А эту-то зачем пустила в квартиру? – включилась в разговор старушка справа. – Она же тут нашу Наталью совсем измордовала – заливает и заливает, стервь такая!
– И мужиков водит, – наябедничала левая.
– Ну ты уж, Варвара, ври, да не завирайся, – сделала замечание та, что с котенком, – одного она водит. Моя Нинка говорила, что женатый он. Да и не ходит он к ей домой, так только, до двери проводит и все.
– Угу, – хмыкнула Варвара, – у ей дома такой срач твориться, что куда там мужика водить. Колька, наш сантехник, подымался к ей, воду перекрывал, когда она Наташку-то затопила, так выскочил с выпученными глазами, говорит, такого сранья не у каждого бобыля увидишь.
– Ой, да ладно, Колька уже как скажет!
– Так дома Ольга? – решила я прекратить коллективные воспоминания и дебаты, которые грозили растянуться на неопределенное время.
– Дома, дома, – синхронно закивали старушки.
И я решительно вошла в подъезд.
Поднявшись на свой этаж, я позвонила в дверь. Примерно минуту было тихо, затем дверь распахнулась и передо мной предстала Олечка, в атласном китайском халате. В руке она держала большой красный веер из гофрированной бумаги.
– Что еще? – нелюбезно рявкнула она, – я репетирую.