– Неправда! – заорала Ольга, – она в общежитие прописана! Я точно знаю! Она справку подделала!
– Вот выписка с домовой книги, – я протянула бумажки Ивану Тимофеевичу, – Можете убедиться.
Старший по подъезду внимательно изучил выписку и поднял на Ольгу строгие глаза:
– Ну зачем же вы врете, Ольга? Здесь тоже все правильно. Прописка правильная. Поэтому собирайте вещи и освободите квартиру. Вы где прописаны?
– У матери. В благоустроенный двухкомнатной квартире, – наябедничала я.
– Вот. Тем более, вам есть где жить, да еще с комфортом. Давайте решим все мирно, не будем привлекать участкового. Мы боремся за звание лучшего подъезда, не нужно нам портить показатели. Правильно, товарищи?
Товарищи загалдели, дескать, правда.
– Я буду жаловаться! – неуверенным голосом заявила Ольга.
– Ты, милочка, лучше уматывай отседова, – поставила точку в разговоре Варвара. – Сичас Наташка со смены вернется – мало тебе не покажется. Это она про прописку не знала. Полетишь отседова как ракета!
В общем, обозленные соседи дали Олечке лишь пару часов на сборы.
Я все это время провела во дворе, налаживая контакты с соседями. Есть хотелось невыносимо, но поле битвы еще не выиграно, поэтому пришлось дежурить.
Через три часа подъехала грузовая машина с тремя грузчиками на кузове. Из кабины спрыгнул мой почти бывший супруг Валера Горшков, донельзя мрачный, и, не поздоровавшись, даже не глядя на меня, начал таскать узлы и сумки. Заплаканная Олечка появилась всего один раз, когда выносили то ли арфу, то ли виолончель.
Грузчики скоро погрузили барахло и стали курить уже по третьей папиросе, а Горшка и Олечки все не было. Я терпеливо ждала, когда они выйдут, прошло почти полчаса, или, может, и больше, а их все не было. Я уже черти что думать начала, когда, наконец, они появились. Хмурая Ольга молча швырнула мне ключи в лицо (я успела поймать). Не прощаясь, они сели в машину и укатили.
Наконец-то я вошла в квартиру. Мою квартиру!
Вошла и обомлела.
Олечка, из квартиры-то убралась, но напоследок оставила мне "прощальный привет": полусодранные обои обильно залиты зеленкой, все плафоны и оконное стекло в спальне побиты, даже паркет на полу, казалось, долго и яростно рубили топором, огромные куски выдраны "с мясом". Унитаз был раскурочен и зиял фаянсовыми осколками от стульчака, бачок раздолбан почти в труху (слава богу, хоть вентиль они перекрыли и бедная Наталья на сей раз не пострадала). Металлическую ванную сломать не смогли, зато проломили ее на стыке со сливной трубой и в довершение залили все зеленкой.
Финальным аккордом оказалась большая куча дерьма на полу посреди кухни (неужто демоническая женщина лично постаралась?).