— Кушать готовить? — Обрадовалась женщина.
— Нет, — обломал я её, — кушать будем в лагере. Сейчас нужно максимально облегчить туши и идём обратно.
На поляне закипела работа, единственная, кому удалось поесть, это Линда, впрочем, она больше всех это заслужила. На то, что удастся так славно поохотиться, никто даже не рассчитывал. Хищник еду не выпрашивал, выбрала себе поросёнка, который больше всех ей приглянулся, и стала его трепать.
Обратно в лагерь мы вернулись, когда начало темнеть, загружены были все как ломовые лошади, только я и сотник шли с пустыми руками. Если бы на нас неожиданно напали, то врагам не составило бы труда ополовинить наш отряд ещё до рубки, но жадность не позволила выбросить еду. Пока шли по лагерю, другие отряды провожали нас завистливыми взглядами, не каждый охотник мог столько добычи набить. Видно на самом деле гархи наводили на живность такой ужас, что они даже внимания не обращали на других, когда убегали. Теперь мы каждые два дня ходили в лес на охоту, не всегда удавалось взять много добычи, но с пустыми руками ни разу не возвращались, даже один раз удалось убить огромного медведя, причём не он от Линды убегал, а она от него, просто вывела хищника на нас. Само собой, шум мы прекрасно слышали, поэтому, когда огромная туша выскочила на поляну, преследуя моего питомца, то её тут же истыкали болтами, один даже в глаз угодил, он-то и привёл к смерти медведя. Естественно и этот зверь попал к нам в котёл.
Армия продолжала активно строить укрепления, никто не собирался сидеть в обороне. Уже все в лагере знали, что атаковать придётся нам, строили тут всё только ради того, чтобы была возможность куда-то отступить в случае поражения в битве или неудачной атаки. Да и герцоги тоже никогда не станут меньшими силами штурмовать эти укрепления, это было бы безумием. Они сейчас занимались тем же, активно строили оборонительные рубежи, чтобы была возможность измотать нас постоянными атаками и заставить уйти. Если император отступит, то ничего хорошего империю ждать после этого не будет.
Я, например, уверен, что остальные герцоги внимательно наблюдают за сложившейся ситуацией, и если империя понесёт большие потери в этой войне, то они вскоре объявят о своей независимости. Может быть и не все, но желающие точно появятся, плевать на то, что вадаги могут напасть и разбить всех поодиночке, зато каждый станет правителем, не зависящим ни от кого.
Если империя начнёт разваливаться, то можно будет тут же собирать всех своих людей и уходить в более спокойные места. Как только вадаги узнают о том, что люди теперь не едины, тут же пойдут в новый набег, причём для этого будет достаточно союза нескольких племён. Уверен, что укрепления на границе они взять смогут, так как сейчас там оборону держит сборная солянка со всех герцогств, а если часть солдат отзовут, то гарнизон сильно ослабнет. Герцог, на чьей земле стоят укрепления, понёс самые большие потери в войне и не только в солдатах, простые крестьяне убежали, а вот возвратились далеко не все. Мало кто хочет жить с таким опасным соседом под боком. Это раньше все считали, что укрепления неприступны, только вот вадаги этот миф развеяли.