– Аркадич, огурчик, огурчик спробуй!
– Аркадич, сметанка! Ты же любишь, свеженькая!
– Дай поцелую! Дай поцелую!
– Эй, подержи ребенка, я вас сфоткаю!!
– Слышь, парень, распишись вот тут, на сале!
– «Поле чудес», иди к нам, тут тетки самые справные! Иди, согреем!
– Э, дарагой, бастурма! Зачэм спешышь! Иди, чача пить будэм!
– Дай погадаю, дай погадаю!
Гришку куда-то оттеснили! Надя его вообще пропала! Жена моя еще какое-то время семенила рядом, вцепившись в меня мертвой хваткой, но потом и ее оторвало!
Наконец, я оказался за широким прилавком, припертый к стене, весь в сметане, муке и семечках! С плетенкой чеснока и лука на шее, селедкой в руках и полными карманами сухофруктов!
Я что-то непрерывно подписывал, улыбался по сторонам на вспышки фотоаппаратов, пробовал, хвалил, опять и опять пробовал…
Кто-то зычно, перекрывая шум, басом рявкнул:
– Аркадич!
Я поднял голову и…
В боксе это называется грогги!
Удар! Тяжелый, мягкий, липкий удар в лицо!
Я на мгновенье потерял сознанье!
Это он, через всю толпу, с криком «ВОЗЬМИ ХОТЬ ЭТО!!!», метнул в меня десятикилограммовый кусок мяса!
Хорошо хоть мякоть, без кости!
И вот меня, увешанного всем и вся, всего в подтеках и пятнах, с этим мясом, жена тащит через толпу к «Рафику».
Гришка с женой уже там! Уже водитель завел мотор! И жена моя уже запрыгнула внутрь…
А я остался.
И стою, прижатый спиной к машине, с этим куском мяса в руках!
Солнце. Площадь.
И толпа передо мной!
И вдруг что-то изменилось!
Что-то непонятное, незримое. И почти неуловимое!
Как солнечное затмение вдруг! Вот был свет – и вот не стало!
И сразу стало неуютно, тоскливо и как-то тревожно!
Из толпы прямо передо мной выросла старуха!
Сгорбленная, сухая, вся в черном и с хищным морщинистым лицом!
И тыкая в меня скрюченным пальцем, свистящим шепотом забормотала:
– Ну, ты! Смотри у меня!
Наступила жуткая тишина!
Вязкая абсолютная тишина!
Все замерло!
Площадь.
Толпа!
Старуха эта страшная!
И тишина!
– Ты смотри у меня! Только двинься! Только посмей! Мы тебя на куски! Ишь ты!
И вся толпа как бы надвинулась!
Я врос в землю!
Что? Что случилось?! Что я не так? Где? Что?!
У меня холодный пот по спине!
Это ж надо знать, это ж психология толпы! Тут от улыбок и цветов до «бей его, паскуду!» один шаг. Один миг!
А она все тычет в меня пальцем:
– Ишь ты какой… нашелся тут! Ты что себе думаешь! Что смотришь? Являются тут, думают, им тут намазано! Иди отселева! Кому говорят, а то мы тебя ногами вперед вынесем! Что сказала?!
Что скрывать, меня чуть кондратий не хватил!
У меня мгновенно перед глазами толпа, колья, я с пробитой башкой, милиция, «скорая»! На завтра все телевидение, все газеты…