– Я отправил к ней хранителя.
Вообще, Эшви я отправила не к себе (что вполне логично, потому что меня там нет), а к Морри, с наказом её успокоить, заверить, чтобы не переживала и продолжала говорить баронессе, что шиари Ноэро мучается в гостевых покоях мигренью. Мама, бывало, днями с постели не вставала и во время самых сильных приступов никого даже видеть не желала. Вот и я такая же. Валяюсь себе в кровати, никого не трогаю и не хочу, чтобы меня трогали…
Образ, возникший в сознании: я в постели, нежусь, отдыхаю, ненадолго увёл меня из академической реальности.
Вернул в неё голос Лоунарда, в котором звучали примирительные нотки.
– Да ладно вам, парни. Ноэро оступился – с кем не бывает? Риф, можешь оставаться. Лично я не против.
И всю ночь дышать сапожными ароматами? Да я лучше буду ночевать в подвале!
– С кем не бывает? – ощетинился Ронан, чем-то напомнив мне Эшвара во время самых страшных приступов гнева. – Со мной такого никогда не было и не будет!
– И со мной тоже, – поддакнул Нейл. – Ты, Риф, трус и слабак. Сдался, не проучившись и двух месяцев. А трусам и слабакам здесь не место.
Угу, только вонючим кадетам.
– Ну, раз не место, тогда я пошёл.
Больше не глядя в сторону классических образчиков военной элиты, подхватила сваленные прямо на пол вещи брата и шагнула обратно к выходу, когда меня настиг голос Ронана:
– Не забудь про свидание на кухне.
Я тут же напряглась, не сообразив, что за свидание и почему меня на него приглашают. А потом вспомнила о наказании и едва не застонала.
Боги, на уборку меня уже просто не хватит! Только Эшвара закончила купать, а теперь ещё и кастрюли драть и полы оттирать?
К слову, посещение крыла, в котором располагались служебные помещения, оставило в моей душе неизгладимый след. Или скорее шрам, который никогда не затянется. В Кальдероке не было отдельных ванных комнат. По крайней мере, все кадеты мылись вместе, не стесняясь чужой наготы. Иллюзия, конечно, надёжно скроет мою девичью фигуру, но от одной только мысли снять одежду перед десятком мужчин волосы на голове вставали дыбом. Да и в том, чтобы созерцать голые мужские тела, тоже приятного мало.
В общем, решила, пока что буду ходить грязной.
Вон другие источают не самые приятные ароматы, и ничего страшного. И я тоже буду источать.
После ужина, вкуса которого почти не почувствовала, такой была уставшей, настало время отбывать трудовую повинность на кухне. За Ронаном шла еле перебирая ногами и продолжала думать о кровати. А ещё о горячей, ароматной ванне. Чтобы свечи повсюду и мои любимые благовония, нежная пена и мягкий, расслабляющий полумрак.