Дверь я закрывала, с трудом сдерживая дрожь:
– Что-то случилось?
– Да. – Короткий ответ начальника охраны заставил меня задрожать. – Его величество распорядился взять вас на задержание. Пройдемте.
Я быстро потрусила за Велашем, начиная кое-что понимать:
– Вы собираетесь арестовать министра Шоки?
– Он уже арестован, – лениво ответил начальник охраны, всем своим видом демонстрируя, что большой охоты разговаривать со мной у него нет.
– Уже? Значит, вы выяснили, кто его сообщница? Это невеста?
– Да и да.
Я беспомощно оглянулась:
– Но почему мы тогда уходим от галереи спален?
Велаш тяжело вздохнул и ускорил шаг. У меня появилось стойкое желание поинтересоваться, женат ли он, и если не женат (что с таким противным характером закономерно), то откуда у него взялась такая аллергия на женские вопросы.
Мы двигались к правому крылу. Но, достигнув его, свернули и спустились в парк. Недалеко от крыльца, покрытого черно-белой плиткой, с перилами, увитыми плющом бордового цвета, стояла аккуратная застекленная беседка, охраняли которую уже знакомые мне братья-охранники. Завидев нас, они напряглись, и один из братьев заступил Велашу дорогу. Меня это несколько удивило, значит, троица клонов подчиняется непосредственно Максимилиану?
– Его высочество занят.
– Я знаю, – с достоинством кивнул Велаш. – Но с ним сейчас находится преступница.
Братья переглянулись.
– Доказательства?
– В настоящий момент ее сообщника допрашивают, но у меня есть распоряжение регента.
Охранник протянул руку и, получив документ, быстро пробежал его глазами:
– В таком случае простите за задержку, проходите.
– А девушка? – спросил другой охранник, который документ не читал и вообще старательно делал вид, что меня не знает.
– В распоряжении его величества она указана, пропустите, – кивнул старший брат и отошел в сторону, освобождая дорогу.
– Мне понадобится ваша помощь, – уточнил Велаш. – Преступница может заартачиться и добровольно со мной не пойдет.
Велаш распахнул дверь с матовым стеклом. Мы явились с целью расстроить романтический ужин, и ничего, что рассчитан он был на троих. Когда речь идет о принце, некоторые девушки согласны испытывать и большие неудобства.
Максимилиан полулежал на мягком диване, слева к нему прижималась Бруниса, а напротив, слащаво улыбаясь, сидела Вудтир. Рубашка у принца была расстегнута до середины груди, а мутный взгляд демонстрировал легкую степень опьянения. Мне отчего-то стало обидно: этот же мужчина сегодня пытался меня поцеловать, уверял, что я хоть завтра останусь одна на отборе, а сам… Я покачала головой, злясь на саму себя – принц мне ничем не обязан, сама его отвергла, бегала на свидания с регентом и смею испытывать какую-то досаду? Нет уж. Честной нужно быть хотя бы с собой – на ревность я права не имею.