Свое время на делопроизводителя я тратить не желала, поэтому просто отключила связь. Взглянув на часы, заботливо оставленные рядом с телефоном одной из девушек, обнаружила, что у меня осталась почти минута. Вздохнула, но набрала номер майора. Моя совесть была бы гораздо спокойнее, если бы времени на звонок Роилу не осталось совсем.
– У телефона.
– Это Рэйя. У меня очень мало времени. Все, что я узнала, – одна из девушек причастна к покушению на дорожке. Думаю, вы видели это по телевизору.
– Видел, конечно. – Роил ощутимо всполошился. – Хорошо, что ты позвонила…
Ко мне двигалась одна из невест и, судя по ее хмурой физиономии, я сейчас использовала чужое время.
– …Один из информаторов сообщил, что…
– Не могу разговаривать.
– Но это важно!
– Теперь мое время, – уперев руки в бока, заявила девушка. Просить подождать было бесполезно, к тому же разговаривать с майором при свидетелях было глупо. Поэтому я нажала кнопку отбоя и с извиняющимся видом передала трубку сопернице. Она фыркнула, но номер не набирала, ожидая, пока останется одна.
Я двинулась в спальню, размышляя. До завтрашнего дня Ирек должен выяснить имя покровителя Хопсвуда, и ускорить его нет возможности. Но что делать с майором? Вдруг та информация, которая у него есть, имеет ко мне самое непосредственное отношение?
Ближе к обеду Велания попыталась предпринять наглый захват телефона, но, на ее беду, в тот момент общаться с родными была очередь спортсменки Реци. Выхватить трубку из ее рук не стоило и пытаться, поэтому Велания встала в начале коридора и принялась громко оскорблять соперницу. Реци спокойно договорила свои минуты, после подошла к Олькутт и, взяв ее за шиворот, отвела в свою спальню. О чем они разговаривали, неизвестно, хотя спешно собранный десант невест и подслушивал у замочной скважины. Но из комнаты Велания вышла зареванная, злая, странно молчаливая, и последнее поразило нас даже больше следов слез на щеках. Без препирательств Олькутт дождалась своей очереди и пообещала впредь смуту в график разговоров не вносить.
После обеда я немного успокоилась. Вполне возможно, что майор отнесся к этой загадочной информации со свойственным ему преувеличением, и подставлять себя под удар будет глупо. Поэтому единственное, что я сделала, так это вызвала горничную и попросила принести мне музыкальный инструмент.
Миловидная молодая девушка в серой форме удивленно уставилась на меня:
– Что, простите?
– Музыкальный инструмент – арфа, скрипка, флейта… Я буду рада увидеть и фортепиано, но, во-первых, сомневаюсь, что вы его донесете в одиночку, а во-вторых, оно не поместится в моей спальне.