– Было и недоказанное?
– Год назад закончились ее отношения с парнем, который через месяц после разрыва сел в тюрьму, осужденный за совершение ряда экономических преступлений. Возможно, Арборах каким-то образом помогала ему, но это только домыслы, фактов никаких нет.
Значит, темные пятна в биографии Кризан присутствуют, поэтому она и смутилась в присутствии начальника охраны. Но думаю, ситуацию с предполагаемым участием Арборах в преступлениях ее возлюбленного люди Велаша изучили более тщательно, чем майор. И будь в ней что-то стоящее, Кризан тут же изгнали бы с отбора.
– Хорошо, что насчет Блэтт?
– Не понимаю, почему она тебя вообще заинтересовала. Ее отец – инженер-электронщик на заводе, обычный мужчина, правда, любит выпить. Но это не преступление.
– Вы говорите об отчиме, – закатила я глаза. – А меня интересует ее родной отец.
– В метриках ничего об этом нет. Попробую выяснить. Теперь твоя очередь – охрана принца.
– Простите, у меня закончилось время для разговора, – вежливо сказала я. – Новостей много, за пару слов не успеть.
– Что-о?! Сержант Адальстан, да я вас…
– Простите, – повторила я и положила трубку.
Никаких угрызений совести я при этом не испытывала, отчего-то вопросы Роила насчет охраны меня смутили. Если у СИБ есть какие-то подозрения по поводу конкретных людей, логичнее спросить у меня, был ли рядом с принцем такой человек. Наверное, пока не разберусь в том, что на самом деле происходит, стоит фильтровать ту информацию, которую требует вызнать майор. А с другой стороны, никакой стоящей информацией я пока и не владею. Но не заметила я и со стороны Роила особого рвения мне помочь. Уж о родном отце Мираны мог бы и постараться что-то выяснить, у Велаша же получилось.
Время еще оставалось, и, ни на что особенно не надеясь, я набрала номер Клюгера. Трубку он взял не сразу, и своего соседа я даже не узнала – настолько голос его был бесцветен и тих. Это так не походило на жизнерадостного Клюгера, что я тут же предположила:
– Ты заболел?
– А, Рэйя, это ты, – с намеком на радость протянул сосед. – Нет, к сожалению, не заболел. В ином случае хотя бы на больничный ушел, но разве ж мне с таким богатырским здоровьем повезет?
– Ты на работе?
– На ней, родимой, – с ненавистью прошипел Клюгер. – Ты представляешь, миграционная служба вконец обнаглела – каждый день звонят и ехидно интересуются, как у меня дела. Даже не скрывают, сволочи, что это их рук дело!
– Клюгер, ну неужели все так плохо? – постаралась я воззвать к его разуму.
– Все еще хуже, чем ты себе представляешь, – заверил сосед. – За каждый проступок, за каждое опоздание меня журят перед коллективом, вместо того чтобы впаять официальный выговор. Тогда у них нет оснований меня выгнать, а я, как ты знаешь, самостоятельно уволиться не могу – миграционка первым же рейсом отправит меня на ЛошТан-Ага.