– Конечно. – На него, по всей видимости, не произвело впечатления представление Сэма, он едва удостоил его взглядом. – В моем клубе только об этом и говорят. – Его губы скривились. – Корделия всегда умела давать пищу для сплетен.
Кендра не поняла, звучала ли в его голосе ирония или раздражение. Очевидно, особенной любви лорд Довер к своей мачехе не испытывал.
– Вы, кажется, не очень расстроены смертью своей мачехи.
Он удивился, что она обратилась к нему.
– Что бы ни чувствовал, это вас не касается, мадам.
– Когда вы в последний раз говорили с леди Довер? – спросила она, не обращая внимания на его тон.
– Кто…
– Я герцог Элдриджский, – прервал его Элдридж, его тон тоже становился властным, – а это моя воспитанница мисс Донован.
Мужчина отреагировал сразу же, его плечи расправились, он опустил свою трость. Враждебность уступила место замешательству.
– Не понимаю, ваша светлость. Что вы здесь делаете?
– Как и сказал мистер Келли, мы расследуем убийство вашей мачехи.
– Ее убили наверху, – добавила Кендра.
– Я осведомлен об этом… но… – Лорд Довер покачал головой. Затем в его морозно-голубых глазах появилась искра понимания. – А. Я слышал, что лорд Сатклифф проходит обвиняемым по делу убийства моей мачехи. Он же ваш племянник?
– Да. И, само собой, он не убивал леди Довер.
Лорд Довер открыл было рот, будто бы желая поспорить с этим утверждением. Но, по-видимому, передумал и сжал свои тонкие губы, не вымолвив ни слова.
– Так когда вы в последний раз видели свою мачеху? – снова спросила Кендра.
– Что? Ох. – Он растерянно посмотрел на нее. – Я не уверен… На балу у леди Грей на прошлой неделе. Или в Гайд-парке? Я забыл. Корделия любила находиться в центре внимания. Она посещала много мероприятий.
– Смею предположить, что вы не были близки?
– Нет.
– То есть вы не знаете, с кем она могла встречаться?
Он обратил на нее все свое внимание. Его губы снова искривились, он покосился в сторону герцога.
– Вы имеете в виду, кроме лорда Сатклиффа?
– Да. Был ли кто-то, кто хотел бы ее смерти?
– Да любой, кого она спровоцировала, мне кажется.
– Вы говорите так, будто она часто провоцировала людей.
Он пожал плечами.
– Мой отец был ослеплен красотой Корделии, но я видел в этой особе то, чем она на самом деле являлась, – поганку. У нее не было ни родословной, ни наследства. Ей нечем было похвастать, кроме своей смазливой внешности, которую она умело использовала, чтобы соблазнить старика, который все еще оплакивал свою покойную жену. Думаю, мой отец лишь на смертном одре понял, какую ошибку совершил, поддавшись сиюминутному желанию.