– Открыто, – ответил незнакомый голос.
Комната была заставлена шкафами. Ноздри Крочифисы уловили запахи плесени и лаванды, и это отвлекло ее от легкого страха, который уже начал царапать ее кожу. Подойдя к входу в кабинет, она увидела своего покровителя. Он расположился за письменным столом и подписывал какие-то бумаги, а напротив него сидел человек в темном костюме, легком, но длинном, почти до ступней. Ей вспомнился ловец бродячих собак из ее квартала, часто заезжавший в винную лавку ее бабушки на своей телеге, движение которой можно было проследить изнутри дома по гневному лаю и жалобному визгу.
– Входи, девушка, – сказал кардинал, не поднимая взгляда от бумаг. – Садись, где хочешь.
Она села на диван с жесткой спинкой, плотно сжав колени, и стала разглядывать потолок, чтобы не встретиться взглядом с другим, с незнакомцем. Ей не нравилось, как он на нее смотрит. Было похоже, что он знал про нее и покровителя, и при этом у него на лице было то же выражение, что у мужчин из винной лавки, которые пытались дотронуться до ее зада, когда бабушка не видела. И у него темнел синяк под глазом, из-за которого незнакомец был просто страшным. Если бы Крочифиса встретила его ночью, она бы описалась от испуга. Проходя с пачкой бумаг под мышкой мимо Крочифисы, он вытянул сжатые губы в ее сторону, и это было больше похоже на гримасу, чем на поцелуй.
– Что ты мне принесла? – спросил ее кардинал, как только этот человек закрыл за собой дверь.
– Ничего, – удивленно ответила Крочифиса. – Это только наволочка, чтобы, если меня кто-то заметит, он видел, что я работаю.
Он встал со стула и показался Крочифисе еще выше ростом, чем она помнила.
– Ты очень хитрая. Может быть, я возьму тебя к себе на службу. Ты бы этого хотела? Конечно, хотела бы, – добавил он, не дожидаясь ее ответа, – потому что знаешь, что я могу быть очень щедрым.
– Ох, да!
– Но я могу быть ужасным с теми, кто обманывает мое доверие, – добавил он уже другим тоном. – Я понятно сказал?
Девушка побледнела, у нее задрожали ноги. Она подумала о своей матери и захотела, чтобы та сейчас была рядом.
– Этот австрийский доктор, этот еврей мне не нравится.
Кардинал подошел к ней и положил руку ей на колено.
– Не говори с ним, даже не смотри на него, держись от него подальше. Я твой добрый ангел, но помни, что самый прекрасный из ангелов стал Сатаной. Ты ведь не хочешь, чтобы я стал дьяволом?
И он сжал ее колено с такой силой, что ей стало больно, а потом притянул ее голову к своему животу. Крочифиса даже не пыталась сопротивляться. Он держал ее так несколько минут, и она чувствовала через ткань, что кардинал возбуждается. Так же быстро, как подошел, он отошел от нее, потом вынул из ящика письменного стола пакет и подал его Крочифисе. Под бечевку, которой был завязан пакет, была положена банкнота в десять лир.