У меня под рукой был острый коготь какого-то зверя, что я подобрал в первый день (он застрял в дереве и пришлось довольно много повозиться, чтобы вытащить его), чтобы иметь возможность обороняться от нападения монстров этого этажа и разделывать плоды, некоторые из которых имели очень прочную оболочку.
Я, конечно, боялся, что в любой момент змея может атаковать меня, но при этом я осознавал, что она серьёзно ранена и вряд ли способна на активные действия. И в то же время я понимал, что не могу уйти от такого шанса. Передо мной был шанс получить очень редкий ресурс, аналогичный которому я вряд ли мог бы получить в ближайшее время. Так что риск того стоил.
Это всё вроде бы понятно разумом, но при каждом шорохе и всполохе пламени я замирал и уже готов был рвануть в сторону. Сбежать я ещё мог, а вот ответить на угрозу… очень сомнительно. Слишком ощутимо я был пока слабее большинства встреченных мной существ, чтобы надеяться на какой-то оптимистичный результат в ином случае.
И всё же я шёл вперёд, не в силах удержаться от соблазна. Можно сказать, что передо мной был приз, который я могу забрать, и только страхи не дают это сделать.
Духовное ядро зверя — это один из самых ценных компонентов, что можно добыть из подобного этой змее существа. Далеко не каждый зверь Лабиринта обладал духовным ядром, и именно поэтому оно было настолько ценно.
Да, неплохо было бы забрать с собой, например, те же чешуйки, но времени оставалось всё меньше, и я очень сомневался, что моё импровизированное оружие справится с подобной работой. Ядро зверя нужно добыть не позднее трёх минут после смерти, иначе оно начнёт постепенно распадаться и в конечном итоге будет безвозвратно утеряно, а ведь до него ещё нужно добраться. Но, змея передо мной была ещё жива, что облегчало и одновременно усложняло задачу.
В любом случае я собрался духом и запрыгнул сверху на белую змею в том месте, где больше всего было у неё глубоких ран. Именно отсюда ощущалось наличие духовного ядра зверя и, похоже, то же самое чувствовал тигр, пытаясь добраться до него.
Кровь из змеи почти не лилась. Сложно было ожидать хоть какой-то активности, когда из неё уже натекло значительно озерцо. Чудо, что она вообще продолжала жить с такими-то ранами.
Прислушавшись к собственным ощущениям, я нашёл одну из глубоких ран, которая была ближе всего к ядру зверя, и ударил туда когтем. Разрезать слой кожи и, казалось, по-настоящему каменных мышц было трудно, но всё же выполнимо.