Целую минуту Вудхаус и Горни стояли друг напротив друга, глядя в глаза. Лица были спокойными, даже медитативными, как у людей, которым нужно сделать отчаянный шаг. Зрители замерли, парочка чувствительных дам решила даже упасть в обморок, не дожидаясь более драматических событий.
Они ударили одновременно. Арена ахнула.
Эбигейл пошатнулась — ее окутывал вихрь. Бережно и нежно, как драгоценность, он поднял ее наверх, на уровень королевской ложи, будто вознёс на пьедестал, и от ног ее с мелодичным перезвоном посыпались золотые искры. Искры у покрытия арены превратились в задорных поросят, с визгом разбежавшихся к смеющимся зрителям, и ввысь — к самому небу. Это была шутка, понятная только двоим на этой арене.
Эби рассмеялась, глядя на Натаниэля. Он улыбался, стоя на таком же пьедестале, одетый в золотые доспехи и плащ — одежды древних героев, с крыльями, очень похожими на пегасьи, и клинком в руках. У ног его корчилась издыхающая нечисть, такая натуральная, что количество обмороков сильно возросло. А вокруг эльфа, как в толще воды, кружились четверо грудастых русалок, сильными голосами исполняя эльфийский гимн о храбрости воинов.
И сквозь все это визжание, песни, хрипы нежити и смех вдруг четко послышался изумленный голос королевы:
— Что здесь, ради Пряхи, происходит?
Дуэлянты посмотрели друг на друга, улыбнулись, кивнули. Исчезли и нежить, и поросята — а Эби и Нат остались на вихрях и разом повернулись к королевской ложе. Подняли руки. По трибунам пронёсся единодушный выдох удивления.
— Это нападение на королеву?!! — тонким восторженным голосом поинтересовался кто-то из акул пера.
Вудхаус-старший встал, полковник Горни окаменел с зажатой в руке бородой… И тут над стадионом потемнело, с рук магов сорвался огненный фейерверк, очертивший над ареной горные вершины и зеленую долину — и под звуки величественных песен поскакали по ней сияющие прекрасные пегасы — прямо к королевской ложе, и там попарно подходили к королеве, словно в странном танце, и кланялись, и отлетали в стороны, как большие птицы.
Ее величество усмехнулась. Встала и несколько раз с удовольствием хлопнула в ладоши.
И это стало словно спусковым крючком для эмоций толпы. Народ ахал, народ кричал от восторга, глядя на сияющие парусники, плывущие по небу, на огненные цветы, на лик королевы в сияющей короне, на чудных зверей, на звездные дожди и танцующие луны! Королева сидела, откинувшись, с довольной улыбкой, и смотрела почему-то на мэтра Корнелиуса. А когда все закончилось, перевела взгляд на его помощников, стремительно встала и подошла к балюстраде.