— Прямо сейчас? — магистр одним движением пальцев освободился от пут.
— Можно и сейчас! И я повелеваю тебе полюбить меня, — голос королевы дрогнул, потому что сильные руки обвили её талию и недвусмысленно заставили чуть откинуться.
— Я всегда старался предугадать желания моей королевы, — шепнул маг, склоняясь к её губам. — Миррей, я давно люблю тебя… Очень давно…
— О, Пряха, — озадаченно вопросила королева ему в губы. — Так ты про меня все это время говорил?
— Конечно, — ответил магистр в промежутках между жаркими поцелуями. — Ты единственная женщина, которую я когда-либо любил, Миррей!
— Теперь я окончательно уверилась, что мы друг друга стоим, — нервно засмеялась она. — Не вздумай дожидаться медового месяца, — простонала ее величество, смело обвивая ногами крепкие магистерские бёдра.
* * *
В то же самое время в «Королевской перчатке» лерд Ригби хранил спокойствие и молчание среди наседавших на него лердов. Причиной столь сильного волнения стали ставки на то, кто займёт должность придворного мага. Одна партия считала: раз оба претендента отказались добровольно, то несыгравшие ставки следует вернуть. Вторая — раз свои испытания кандидаты выполнили, то их ставки выиграли и им следует оплатить выигрыш или хоть ставки вернуть.
Лерд Ригби, как мы знаем, сидел молча, раскрыв перед собой правила клуба, в которых пространно и многостранично было расписано, почему и в каких случаях несыгранные ставки переходят в собственность клуба. Как выразился лерд Горни, отхохотавшись, когда негодующий лерд Мапонус изложил ему обстоятельства дела: «Что с возу упало, то троллю попало», — и предложил поискать в родословной лерда Ригби соответствующие корни.
* * *
И ужин в честь помолвки и примирения семей, и предсвадебные приёмы не обошлись без стычек эльфов и гномов: язвительных перепалок, взаимных подколок, завуалированных насмешек, что должно было доставить жениху и невесте множество неприятных минут, но не доставило.
Во-первых, оба были привычны к тому, что при любой возможности гномы ругают эльфов, а эльфы бранят гномов, а потому особо в разговоры не вслушивались. Во-вторых, они были слишком заняты друг другом и строительством мастерской и лекарни, а потому не обращали внимания на всякие глупости.
В-третьих, лерды-отцы вскоре после помолвки детей заперлись в кабинете полковника Горни и так набрались гномского бальзама, что оба дома содрогались от исполняемых дуэтом песен, больше похожих на рёв двух оленей в брачный период, несвязных выкриков, в которых с трудом можно было опознать анекдоты, громоподобного хохота и грохота кулаков о столешницу. Обе леди сидели в гостиной леди Элинор, пили от головной боли ликёр из крохотных рюмок, ели канапе, морщились от доносящегося шума и пытались обсудить свадебное меню.