Все было так, как и должно быть в приличной сказке — словно в прянике, щедро залитом самой сладкой глазурью, чтобы вкусивший до конца уходил с блаженным и слегка переевшим видом.
Родные и знакомые со временем стали замечать, что Эбигейл становится менее вспыльчивой, а Натаниэль — не таким замороженным. Этому очень способствовало родительство, как известно, воспитывающее в отцах и матерях одновременно терпение и вынужденный энтузиазм.
Ко вторым родам молодые переселились из дома Горни, где жили с самой свадьбы (о, как бранился и негодовал по этому поводу папа Вудхаус!), в свой собственный, расположенный на окраине Веншица, среди зелени и подальше от заботливых родственников.
Однако, поскольку Натаниэль и Эбигейл самоустранились, не выдержав отцовского напора, лерды сами руководили его строительством. И здание вышло не похожим ни на одно другое в королевстве и одновременно походило на все дома одновременно, так как отцы решили взять всё лучшее, что только было в архитектуре. Множество башенок, колонн, скульптур, галерей, балконов сочетались самым причудливым образом. Внутри — мешанина стилей и вкусов, но в ней отчего-то были особые притягательность и уют.
А уж как любили этот дом дети! Ведь в нем оказалось столько укромных уголков и для тех, кто любит шумные игры, и для тех, кто предпочитает хорошую книгу и одиночество. Поросенок, подаренный кузеном Винни, вырос, превратился в поджарого пятнистого евина по имени Пятнышко и с упоением принимал участие в детских забавах.
Дела молодой фамилии Горни-Вудхаус процветали. На том же участке, где стоял их дом, была построена самая современная амулетная мастерская, и Эби, не справляясь одновременно с обязанностями и матери, и мага-амулетчика, и преподавателя, брала учеников и учениц. А с другой стороны возвышалась лекарня для животных и школа лекарей, которых Натаниэль обучал себе в помощники — потому что он тоже очень серьезно относился к обязанностям отца и не хотел пропускать взросление детей.
Иногда, правда, Эби и Нат отдавали отпрысков бабушкам и дедушкам, к дядям и тетям того же возраста, и вся развеселая банда перебегала через площадь от дома Горни к дому Вудхаусов и обратно по десять раз на дню. А счастливые родители устраивали себе несколько дней отдыха — ровно столько, сколько требовалось, чтобы в ушах перестало звенеть от детских громких игр.
* * *
— Я убью тебя, гадкое животное! — разнёсся над лужайкой голос Эби. — Вудхаус!
— Милая, угрозы я слышу от тебя не впервые, но обзывать меня гадким животным — это чересчур, — крикнул в ответ Нат из дверей лекарни.