Магистр снова встал на колено, потянулся к лодыжке. Королева следила за ним с удивлением — губы поджаты, взгляд суровый.
— Лодыжку я залечил, а в остальном, может, вам удобнее показаться лекарю? — проговорил он почти умоляюще. — Иначе мне придется осматривать вас, будет ли это уместно, ваше величество?
— Ах, оставьте, Корнелиус, — умирающим голосом проговорила королева, полулежа на лавке. — Вы человек чести, я доверяю вам, как себе. А колено все еще болит, — напомнила она.
— И колено, — тоскливо откликнулся магистр и приподнял платье. Погладил колено, пощупал его. — Я ничего не вижу, ваше величество.
— Колено не видите? — удивилась она.
— Нет-нет, колено вот оно, замечательное колено, — несчастным голосом проговорил магистр, пряча глаза и то самое колено наглаживая. — Замечательное красив… то есть здоровое, очень здоровое колено!
— А бедро? — строго спросила Миррей и коснулась пальцем места, где бедренная кость соединяется с тазом. — Ужасная, ужасная боль!
— Невыносимая, — эхом откликнулся магистр, завороженно задирая ей платье выше. Запнулся о край чулок с подвязками, замер, нащупав бантик. Уши его стали красными, и он осторожно пролез ладонью дальше под платье и положил руку прямо на место предполагаемой травмы. Кожа сразу нагрелась — то ли от целительского заклинания, то ли от волнения.
«Дожимай!» — вопила оркская кровь.
«Осторожнее надо быть, странный он какой-то, — разумно возражала эльфийская, — любой бы уже воспользовался ситуацией. Это всегда работало. Может, правы придворные, и имел место быть несчастный случай?»
Королева скосила глаза на крепкие бедра магистра и убедилась, что никакого несчастного случая не было и реагирует он, как вполне здоровый… очень здоровый мужчина, который вполне мог бы принять участие в оркском празднике Большой Дубины. Тогда что же его останавливает? Неужто он действительно любит эту замужнюю слепую, кто бы она ни была?
Но это точно не повод сдавать позиции. Он на нее реагирует — и это прекрасно. А вот отступить, чтобы не спугнуть, самое время.
— У вас волшебные руки, — деловито сказала она, вставая. Магистр тоже поднялся, с облегчением отошел, отвернулся, давая ей время оправить платье. — И плечи. На них так удобно опираться!
— Вы сегодня действительно в хорошем настроении, ваше величество, — прокашлявшись, сипловато заметил Корнелиус.
— Есть с чего, — усмехнулась королева. — А вы, мой милый, так покраснели, так засмущались! Неужели я вас взволновала?
Магистр бросил на нее затравленный взгляд, поспешно поклонился и с извинениями направился прочь.