— Я в этом уверен, ваше величество! — твердо сказал магистр. — И Эбигейл, и Натаниэль — превосходные маги, а в паре их умения утраиваются! Вот как-то был случай с ними на моей практике…
И он принялся живо и интересно, с юмором и паузами в нужных местах рассказывать о приключениях учеников. Он забегал вперед и шел лицом к королеве, показывая какие-то заклинания или создавая иллюзии чудовищ, жестикулировал, доказывал, что они будут превосходными помощниками ей, что нужно все же взять в придворные маги обоих, шагал туда-сюда. А она слушала его вполуха и, сощурившись, следила за движениями, как степная кошка за добычей. Рука тянулась к поясу нащупать аркан, но нащупывала лишь тонкую ткань платья и рюшечки.
«Смотри, как надо», — высокомерно булькнула эльфийская кровь, и королева пошатнулась, намеренно оступившись, и едва заметно застонала, вполне реально подвернув ногу. С магом и целителем притворство бы не прошло, да и не привыкла она делать что-то наполовину.
— Ваше величество, — магистр в прыжке преодолел ярда три к ней, и королева от восхищения чуть не забыла застонать, — что случилось?
Сзади раздался взволнованный щебет фрейлин, и Миррей, обернувшись, остановила бросившихся к ней женщин одним взглядом. Им же она услала их куда подальше.
— Ногу подвернула, — сказала она слабым голосом.
Магистр опустился перед ней на колено. Снял тесный сюртук.
— Позволите? — попросил он. — Держитесь за мои плечи, ваше величество.
— Конечно, Корнелиус, — простонала королева, с удовольствием опираясь на те самые плечи, замечательно крепкие и сильные, — только будьте нежны. Очень больно!
— Я буду очень нежен, — сдавленно заверил ее магистр, снимая прогулочную изящную туфлю с крепкой подошвой — и затем ощупывая лодыжку. — Здесь болит? Чувствую, опухло. Есть растяжение.
— И здесь, — согласилась королева, — и в колене. И в бедре.
— Тогда мне нужно отнести вас во дворец, чтобы нормально осмотреть, — Корнелиус поднялся, нервно отряхнул руки.
— До беседки ближе, — невинно заметила Миррей. План по соблазнению если и работал, то как-то странно, ибо взгляд у боевого магистра был несчастным.
— И верно, — Корнелиус обреченно обернулся на беседку, затем поднял королеву на руки и понес туда.
— Вы такой сильный, магистр, — ворковала королева у его плеча, не сдаваясь. — Может, мне тоже заняться этой синской гимнастикой? Вы ведь научите меня прогибаться? И выгибаться? И закидывать ноги за уши?
— Д-да, ваше величество, — заторможенно ответил Фрай, — если вы пожелаете…
— Обязательно, — заверила его Миррей, пока он опускал ее на скамью беседки.