Правда – это лишающий дыхание удар в живот. Все это время мы с братом строили свою жизнь в Роанине, а теперь, возможно, нам придется совсем покинуть Алемару? Никогда больше не увидимся с Финли или не займемся любимой работой? Мое сердце подскакивает к горлу. Бесполезная. Нежелательная.
– И как твой отец планирует отреагировать?
– Он еще не решил. Но моя сестра уже давно выступает за то, чтобы встать на сторону севера. Она считает, что там происходит что-то такое, о чем посланники нам не говорят.
Принц смотрит на меня, и я не могу истолковать блеск в его глазах.
– На самом деле, ей нужна твоя помощь в этом. Она уже давно настаивала на том, чтобы отправить тебя на север, шпионить для нас. Но мой отец всегда отказывался, он даже не хочет об этом думать. Он убежден, что это было бы слишком рискованно для нас и для вас.
Я не могу сказать, что поражает меня больше – мысль о том, что Вайолет доверяла бы мне настолько, чтобы послать с такой миссией, или мысль о том, что король Жерар откажется из-за риска для меня, или мысль о том, что меня. будут обсуждать, когда меня там не будет. Обсуждают меня как человека, чья помощь им необходима, в ком они нуждаются. И вдруг все встает на свои места: было время, когда я слышала, как Вайолет требовала, чтобы ее отец отослал меня. Она не хотела избавляться от меня. Она хотела использовать меня.
Какое-то возбуждение расцветает в моем сердце.
– А Гленвэйл? – спрашивает Элос. – В какой разговор за ужином мы вступаем сегодня вечером? Получала ли Мерет подобные требования?
Уэслин некоторое время изучает лицо моего брата, прежде чем ответить.
– Это моя работа – определить это и оценить ее отношения с Джоулом. Если конфликт действительно перерастет в драку, мой отец должен знать, будет ли у нас в ней союзник или нет, – он шаркает ногой по земле. – На данный момент, как я уже сказал, Гленвэйл остается нейтральным, как и Тилиан.
Мое сердце замирает при этих словах. Я вижу, каких усилий требуется Элосу, чтобы держать свои мысли при себе, и, поскольку он уже рисковал изменой, полагаю, теперь моя очередь озвучить это.
– То, что вы оба делаете, не нейтрально, – бормочу я так тихо, что мои слова почти теряются. Но когда Уэслин отталкивается от стекла, его тело напрягается, и я знаю, что он услышал меня.
– Кстати об ужине, я буду говорить сегодня вечером, – говорит он, не обращая внимания на мое замечание. – Вы имеете право присутствовать при разговоре, но старайтесь поменьше высказываться. Это и так будет достаточно сложно.
Закатываю глаза.
– Послушай, она в любом случае не будет ожидать, что ты заговоришь. Мне жаль, но это правда. В этих вещах есть порядок. Я обучен вести такие разговоры, как эти…