Йоакуп огляделся, чтобы посмотреть, не назревает ли у Груймура Гуллаксена какой-либо вопрос по делу.
– Бирита, ты можешь изложить содержание бесед с Мари Май и Боргарьёрт, а также свои мысли на сей счет? Запеленговали ли мы на нашем радаре женщину-убийцу?
На этот раз Груймур промолчал. Карл положил кусок сахара в кофе, сосредоточенно ожидая услышать донесение Бириты. Перед той лежало несколько полностью исписанных блокнотов.
Бирита описала, как Мари Май приняла их с Йоакупом. В воскресенье она снова съездила к ней в Эстурвоавур. Настроение у них в семье было хорошее. Не по причине того, что Халлвин уже мертв, а из-за того, что эта простая семья, состоящая из женщин трех поколений, ожидала получения на свой счет миллиона крон, освобожденных от налога.
– Когда я спросила бабушку, что они с дочерью делали в тот несчастный вечер неделю назад, та тут же вспомнила, что они весь вечер шили из старой материи рождественскую фею, чтобы вешать на нее небольшие рождественские подарки, которые их внучка получит в декабре.
Мари Май попросила дочку показать Бирите красивый рождественский календарь ручной работы, висевший на стене: веселая круглая бродяжка в красной шапочке и белом фартуке, которая держала мешочки всех размеров и цветов, появилась на свет именно в тот воскресный вечер.
– А феи не лгут, – сказала Бирита с шутливой улыбкой, но тут же опять стала серьезной. – Мари Май не хотела называть никого из тех, с кем у Халлвина были какие-то проблемы. Тот мог хвастаться, что у него было много женщин, но он их не настолько ценил, чтобы говорить, как их зовут. Как поняла Мари Май, Халлвину не нравились женщины с высшим образованием или те, что умнее мужчин. Он ненавидел учителей и педагогов и считал, что люди, работающие в бюджетных учреждениях, паразитируют на государстве.
– Да, у нас несколько версий, из которых мы можем выбирать, – продолжила Бирита и добавила, что предположение о совершении убийства женщиной ей пока не кажется убедительным. – Не исключено, что у какого-то мужчины были мотивы за что-то отомстить Халлвину или он его просто ненавидел. Судя по всему, Халлвин не отличался примерным поведением ни в молодости, ни во взрослой жизни. Но я не могу себе представить, что дама, с которой я общалась в четверг, а затем позавчера вечером, обладала смелостью и уверенностью в своих силах, достаточными для совершения убийства.
Бирита подняла глаза, словно ожидая замечания или вопроса. Не встретив никакой реакции, она продолжила:
– Но я не могу утверждать, что у меня нет сомнений, когда речь идет о Боргарьёрт. Не потому, что она под подозрением, – меня не следует понимать неправильно. Просто видеть подноготную Боргарьёрт труднее. Ее жизнь соткана из совсем других реалий. Грустная история, о которой можно писать книги. Похоже, что все в их роду умирают молодыми. Есть что-то нездоровое вокруг этой семьи. Но мне сложно убедить себя в том, что Боргарьёрт, не имеющая ни машины, ни водительских прав, вышла из дому в темное время суток, напала исподтишка на своего брата и убила его, после чего позвонила себе самой. Не исключено, что она скрывает какую-то информацию или кого-то может подозревать. Также странно, что отца разбивает апоплексический удар на следующий день после смерти сына.