– Думаю, обоим нам нужно какое-то время, чтобы вся эта информация немного отлежалась. Мне, по крайней мере, это кажется необходимым. Может, ты напишешь отчет об этой беседе? Желательно еще сегодня, до ухода домой. Успеешь?
– Не вопрос, конечно, успею.
– Замечательно. Когда закончишь, пошли копию по электронной почте нашему новому психологу. С этим красным восклицательным знаком, если, разумеется, знаешь, как это сделать. Я, по-моему, так никогда этому и не научусь. – На всякий случай я ему перезвоню и скажу, что это – важная информация. Так будет надежней.
Конрад Симонсен присел на скамейку, решительно вынул из кармана пачку сигарет и закурил. Это была его третья сигарета за день, и у нее был привкус мыла. Устроившись рядом, Арне Педерсен не стал комментировать слабости шефа. Выждав пару мгновений, он перевел разговор в иное русло:
– Ну, а как дела у Каспера Планка?
– Плохо.
– Я слышал, его поместили в пансионат для престарелых?
– Уже несколько месяцев назад.
– И что же в этом плохого?
– Плохо, потому что дело идет к концу. Он умирает – все это только вопрос времени.
Главный инспектор жадно затянулся и отметил, что, несмотря на привкус, сигарета все же поднимает ему настроение. Гораздо более мягким тоном он продолжал:
– Я был у него на прошлой неделе, и он с трудом меня узнал. В те несколько минут, пока у него было просветление, мы говорили исключительно о том, каким он запомнится людям после того, как его не станет. Должен заметить, не очень-то оптимистичная тема, черт ее подери! – Да уж, нечего сказать. Но это здорово, что ты его навещаешь.
– Не уверен, что для него это имеет хоть какое-то значение. Но хуже другое – медсестра предупредила, что вскоре он может полностью стать овощем. И сколько времени все это будет длиться, никто не знает.
Они некоторое время помолчали. Конрад Симонсен чувствовал, что здорово вымотался за день, и чуть ли не с ужасом думал о том, как поедет обратно. Он прикурил еще одну сигарету от старой. У новой вкус был получше; он ощутил, как усталость мало-помалу отступает. Арне Педерсен покосился на шефа, однако наткнулся на его сердитый взгляд и счел за лучшее отвести глаза. С некоторым вызовом в голосе Конрад Симонсен сказал:
– Ты что-то сам не здóрово выглядишь. Что, какой-нибудь стресс?
– Нет, просто плохо спал сегодня ночью. Иногда со мной такое бывает. Знаешь, Симон, я подумал… тут вот какая вещь… Нет, конечно, если не хочешь, то и не надо. Я имею в виду, что прекрасно пойму, если ты не…
– Ну вот, началось, и долго ты будешь так мямлить?
– О’кей, я хотел спросить, ты не сыграешь со мной в шахматы?