– Что ж, ничего не поделаешь. Поуль, пойди и снова объяви его в розыск. Теперь-то уж мы с ним нянчиться не станем: как только обнаружим – сразу же арестуем.
Шеф ПСК попытался утешить директора департамента полиции:
– Хотя опыта оперативной работы у тебя нет, твой приказ о снятии слежки был абсолютно правильным. Я почти уверен, что если не возникнет серьезное разбирательство, во всех инстанциях тебя также поддержат, а непосвященным вовсе не нужно знать, кто, кому и какой приказ отдал. Больше того, я лично даже готов разделить с тобой ответственность, если, конечно, для этого не придется лгать официальной инквизиции. Что скажешь ты, Симон?
– Разумеется, это было нашим общим решением, и я бы поступил точно так же. Может, не стоит вносить это в протокол? Негоже, чтобы лишь один из нас отвечал за всех.
Директор департамента полиции немного ожила:
– Благодарю, этого я вам не забуду.
Разумеется, ни шеф ПСК, ни главный инспектор не верили в возможность какого-либо официального разбирательства – наверняка все будет тихо улажено в кулуарах. Или же попросту забыто.
Новость об этой неудаче моментально распространилась по всей префектуре полиции Копенгагена, и постепенно сотрудники стали собираться в командном пункте. Люди приходили по одному или небольшими группами и рассаживались на свободных стульях или вставали вдоль стен зала. Никто из них ничего не говорил, и никакой определенной цели это спонтанное сборище, по-видимому, не преследовало. Это походило на окончание какой-то грандиозной распродажи – кульминацию четырехдневного непрерывного напряжения всех физических и нравственных сил. Никто не верил, что у Полины Берг остаются еще какие-либо шансы; в таком случае надежды на ее спасение теперь уже никак не связывались с действиями полиции, а представлялись осуществимыми лишь при вмешательстве каких-то высших сил. Один пожилой инспектор, по-видимому, ощущал это острее прочих – он опустился на колени и принялся читать молитву, а стоящие рядом склонили головы и горячо вторили ему. Арне Педерсен немного постоял и покинул зал, его «ординарец» последовал за ним. Оба были в слезах. Конрад Симонсен и Графиня сидели в напряженном ожидании в самой гуще собравшихся и держались за руки. И вдруг молитва дала результат: картинка на экране поменялась, и на карте возник зеленый кружок. Чей-то возбужденный голос перекрыл все остальные:
– Черт, да ведь это лесная дорога к озеру Авнсё! Я знаю это место. Что он там делает? Там ведь нет ничего.
Другой голос пояснил, что это за зеленый пульсирующий кружок: