– Я уже говорил. Обнаружив, что я на Вратах-2, я просто не мог этого вынести. Хотел отправиться куда-нибудь еще.
– Чрезвычайно глупо с вашей стороны, Броудхед.
Я посмотрел на Сена. Сложив руки на груди, он висел на стене, прицепившись воротником на крюк, и омерзительно улыбался.
– Эмма, – проговорил я, – делайте что хотите, только отцепитесь от меня.
– Я и делаю, что хочу, Броудхед, – радостно ответила Эмма. – Потому что должна это делать. Это моя работа. Вы знали, что менять установку курса запрещено.
– Кем запрещено? Я застрял в том корабле.
– В правилах эксплуатации сказано, что ни в коем случае нельзя уничтожать корабль, – строго пояснила она, но на этот раз я не стал возражать. Тогда Эмма перевела наш диалог мистеру Сену, который серьезно выслушал ее, поджал губы и произнес две аккуратные фразы на языке мандаринов. Можно было расслышать даже знаки препинания.
– Мистер Сен говорит, – протокольным тоном начала Эмма, – что вы весьма безответственная личность. Вы уничтожили невосполнимое оборудование. Корабль не принадлежал вам. Он является собственностью всего человечества. – Сэн произнес еще несколько предложений, и Эмма закончила: – Мы не можем окончательно судить о вашей ответственности, пока не получим дополнительной инфрмации о степени урона, нанесенного кораблю. Мистер Итуно обещал при первой возможности произвести полную проверку корабля. Ко времени его доклада в полете находились два ксенотехника. Они должны отправиться на Афродиту. Сейчас они уже на Вратах-2, и их заключение, вероятно, прибудет с очередным пилотом-перевозчиком. Тогда мы снова пригласим вас.
Эмма замолчала, взглянула на меня с нескрываемым сожалением, и я понял, что встреча окончилась.
– Большое спасибо, – поблагодарил я и оттолкнулся в сторону двери. Эмма позволила мне долететь до нее и только потом окликнула:
– Еще одно. В докладе мистера Итуно сообщается, что в период временного пребывания на Вратах-2 вы работали на погрузке и изготовлении скафандров. Он установил вам плату – сейчас взгляну – двадцать пять сотен долларов. Ваш пилот-перевозчик Эстер Бегровиц перевела на ваш счет один процент своей оплаты за услуги, оказанные в полете. Соответственно произведены изменения в вашем счете.
– У меня не было контракта с ней, – удивленно сказал я.
– Не было. Но она считает, что должна поделиться с вами. Немного поделиться, разумеется. Хотя, – Эмма снова заглянула в бумаги, – двадцать пять сотен плюс пятьдесят пять сотен – всего на вашем счету получается восемь тысяч долларов.
Восемь тысяч долларов! Я направился к шахте, схватился за ведущий вверх кабель и задумался. Особой разницы нет, восемь тысяч или ничего. Конечно, этого не хватит, чтобы оплатить стоимость поврежденного корабля. Во всей Вселенной не найдется достаточно денег, если с меня потребуют оплатить восстановление корабля – отремонтировать его невозможно.