* * *
Рыжие всплески пламени вновь разогнали по закуткам ямы затопивший ее сумрак. Решетку подняли ухватами на длинных ручках и оттащили в сторону. Вслед за этим вниз опустилась кривая, хлипкая и не внушающая ни малейшего доверия лестница. То есть спровадить сюда его вполне могли и по ней. Но Гловач, видимо, очень торопился. Появление недоэскалатора сопроводила короткая команда сверху:
– Выбирайтесь.
Никто из пленников не поспешил подниматься на свет божий. Узники переглянулись друг с другом, то ли уступая очередность выхода, то ли для того, чтобы лишний раз убедиться, взглянув в лица «сокамерников», что этому вызволению никто из них рад не был. Рыжий, как и предполагал Денис, который в первый раз увидел его при свете, оказался максимально замыгзанным оборванцем. Выглядел он плохо ровно настолько, насколько и вонял. К тому же собственно рыжим вовсе не был. Светлая борода, редкие волосы, прилипшие к лысой макушке, залатанный зипун неопределенного цвета. И красное пятно от старого ожога на половину лица. Видимо, своим прозвищем он был обязан именно ему. Кузьма же, напротив, очень походил на успешного купчину. И дорогой одеждой, которую, забрасывая его в этот сортир, почему-то никто не догадался снять и присвоить, и аккуратно остриженной бородой, и сановитостью стати. Правда, глаз у него был один. Такой же черный, что и темнота их подземного пристанища, и сулящий ровно столько же неприятностей. Второй – либо то место, где он был ранее, – закрывала кожаная повязка. Волосы любитель отрывать языки отрастил до самых скул, но в заточении и грязи они слиплись и свалялись так, что было заметно – у Кузьмы не было еще и обоих ушей.
– Мне вас на аркане тащить? – недовольно прикрикнул сверху стражник, начищенная кольчуга которого в отблесках огня выглядела сверкающей чешуей. Для пущей, видимо, острастки он пристукнул рукоятью бердыша по лестнице. – Иль высыпать на вас бочку пороху и поджечь?
Кузьма, сидящий в темном закутке, с кряхтеньем поднялся на ноги, обвел скучающим взглядом единственного глаза обоих сокамерников и остановил взор на том, которого знал дольше. Или, судя по последовавшим затем словам, которого было меньше жаль.
– Рыжий, что развалился? Лезь.
Бомжеватый мужичок поглядел на него исподлобья, но спорить не рискнул. Кривые ступени лестницы натужно заскрипели под его разваливающимися лаптями. Здраво рассудив, что следующим Кузьма пригласит на выход его, Денис двинул наверх сам. Разглядывать валяющийся около него труп не стал. Лишь слегка на него покосился, убеждаясь, что одноглазый не обманул и человек этот действительно мертв.