Епископ с трудом стянул с пальца скромный перстень и кинул Денису. Тот поймал его на лету и, шагнув в тайный ход и опуская за собой ковер, еще успел увидеть, как священник кинулся к двери, из которой пожаловала их троица. Отчаянно замахал руками. Широкие и длинные рукава делали при этом его похожим на безрезультатно пытающуюся взлететь птицу.
– Воеводу ранили! Туда! Туда подались нехристи! Скорее! Догоняйте! Сюда баб кликните! Пусть воды притащат!
Топот сапог, замеревший было у входа в опочивальню, забухал дальше по коридорам наместникова терема.
Сунуть кольцо под нос провожатому Денис, как замыкающий их процессии, успел в самый последний момент. Как раз перед тем, как Кузьма собрался передать княжну на руки ее няньке – и открутить голову холопу. Тот больше всего напоминал вставшего на задние лапки суслика: беспрестанно сыпал мелкими движениями, вертел башкой и было похоже, что готовился в любой миг встать на четвереньки и юркнуть в какой-нибудь темный лаз.
– Кто такие? – дрожащим голосом блеял он, явно неготовый к тому, что вместо высокородной духовной особы перед ним вывалится всякий сброд.
– Говорят тебе, мышиная рожа, деем по слову хозяина твово, – старался приглушенно гудеть одноглазый. Но в тесном закутке, где они встретили этого типа, голос его все равно звучал гулко, будто кто-то бубнил, сунув голову в колодец.
– Да откель взялись-то?
– Не твоего ума дело, – зашипела Ярина. Видимо, кроткое и послушное ее поведение накатывало на нее лишь при виде лиц духовного сана. На их прислугу сия благодать не распространялась. – Веди нас отсюда.
Именно в этот момент в разговор вмешался Денис, сунув под нос переполошенному и готовому начать вовсю звать на помощь человечку попово кольцо. Грызун мгновенно успокоился, даже виновато поклонился – и, шепнув что-то вроде «следуйте за мной», поспешно засеменил по лестнице вниз. Никаких лампад, факелов и лучин этот путь к отступлению не предусматривал. «Наверное, именно из-за этого такие запасные выходы и стали называть «черными ходами», – отстраненно подумалось Денису.
Где-то под ногами, плохо различимые впотьмах, процокали собачьи когти.
– Блохоносца-то зачем с собой тащим?
– А ты бы предпочел, чтобы княжна Елена, проснувшись и не увидев своего Прошку, подняла плач на весь дом? – Ярина двигалась чуть впереди, на расстоянии вряд ли больше полуметра.
– Я бы предпочел, чтобы кое-кто со всеми людьми обходился одинаково вежливо, а не только с теми, кто рясы таскает.
– Чего?
– Говорю, что вы, мадам, пред обликом священнослужителя открылись для меня с новой и неожиданной стороны. Обходительной и кроткой. Никак не ожидал.