– Давай! – орет сержант, и Иван закидывает в узкую щель хлопнувшую запалом гранату. – Бойся!
«Ду-д-дух!» – ударная волна захлопывает дверь, с силой впечатывая ее в косяк. Новый пинок, и бойцы врываются в затянутое дымом помещение. Принадлежащие разным временам «шпагин» с «калашниковым» грохочут в унисон, на несколько секунд превращая пространство в абсолютно не приспособленное для жизни место. Кто-то громко стонет, ругаясь по-немецки, с металлическим лязгом рушится на пол нечто громоздкое. Васильев опускает автомат, пытаясь понять, пора ли менять магазин. Осматривается. На полу – опрокинувшийся пулемет на треножном станке, рядом – двое фрицев, судя по изодранным то ли пулями, то ли осколками шинелям, мертвых. Еще один сидит, поджав к груди согнутые колени, в дальнем углу, рядом с разбитым патронным ящиком и смятыми взрывом, изрешеченными мелкими осколками коробками с запасными лентами. Этот еще жив, окровавленными руками зажимая рваную рану на животе и сдавленно подвывая от боли – судя по вывороченному, измочаленному паркету, граната взорвалась буквально в метре, разнеся ящик с боеприпасами, разбросав патроны и пулеметные ленты и напичкав Schütze-drei[22] смертоносными кусочками чугуна. Коротко щелкает одиночным ППШ, и подносчик боеприпасов роняет голову на грудь, боком сползая по окровавленной, покрытой оспинами свежих попаданий стене. Пробитая навылет каска прикрывает изодранное осколками, обезображенное лицо.
– Проверь этих, – сдавленно выдыхает Аникеев, возясь с пистолетом-пулеметом. – И это, братишка, ты б тоже магазин поменял, а?
– Сейчас. – С трудом подавив все-таки накатившую тошноту, сержант торопливо отводит от убитого взгляд, опускает флажок предохранителя до упора и жмет на спуск. Выстрел. И сухой щелчок бойка следом – патроны таки закончились. Выдернув из кармашка разгрузки новый магазин, Леонид пихает его в приемник, привычно лязгает затворной рамой. Второго немца контролит Аникеев, уже успевший перезарядиться.
– Пошли дальше, – более-менее придя в себя, командует Васильев на правах старшего по званию. – Вань, ты чего делаешь? Некогда.
– Сейчас. – Морпех вытаскивает из поясной кобуры одного из пулеметчиков пистолет и запасную обойму. – Твой трофей, держи. А у меня еще с прошлого боя подобный имеется. Ты, ежели чего, дурного не думай, командир наш против не будет, я лично спрашивал.
Сержант на чистом автомате прячет оружие в боковой карман разгрузки – думать о том, на кой ему вообще сдался этот артефакт, тупо некогда.
– Вперед!
Спустя пару минут морские пехотинцы возвращаются в холл. Все целы, нет ни погибших, ни раненых. Трофеев, кроме прихваченного рачительным Ванькой пистолета, тоже не имеется – да они и не важны. Важно исключительно время, которое начинает ощутимо поджимать – три бээмпэ с остальными бойцами взвода уже вползают в узкий проезд-переулочек, словно стенами ущелья зажатый полуразрушенными зданиями. Осталось проверить второй этаж.