– Знаю.
– Откуда?
– Я бы не оставил. А он в этом смысле ничем не отличается от меня.
Сейчас он мог это говорить. Всё что угодно, лишь бы вывести её из этого жуткого состояния. Он говорил правду, и сейчас это было легко.
Потом Свен набрал номер матери.
– Мам, ты можешь приехать? Да, проблемы.
* * *
По дороге он думал о том, что увидел.
Это было больно – видеть, что Эва так сильно любит своего мужа, что одна только мысль, что она может его потерять, лишает её рассудка. Но еще больнее было видеть, что Альф – это всё, что у неё есть; конечно, еще есть ребенок, но страх за жизнь Альфа выключил у неё материнский инстинкт. Эва сейчас была одинока и беспомощна так, как Свен и в страшном сне вообразить не мог. Поэтому он не мог позволить себе сидеть сложа руки. Хорошо, что мать поняла всё без лишних слов.
* * *
Мать вернулась домой поздно вечером. Наскоро поужинав, она стала рассказывать, что в восемь часов её сменила Милли. Эве дали снотворное, и она успокоилась и заснула. Дитя её в порядке, накормлено, ухожено. Кстати, мальчика зовут Эйнар. Затем мать сказала:
– Завтра утром я пойду к фру Ханссон, возьму ключи от коттеджа и наведу в нем порядок. Альф утром рассказал, что они с Эвой приехали всего на месяц. Освобождать квартиру им нужно через неделю. Альф беспокоился, что Эва сама не справится. Я вспомнила о фру Ханссон и договорилась с ней.
Известие о том, что Эва будет жить в соседнем коттедже, который пустовал последние несколько месяцев, наполнило сердце Свена радостью. Его мать развела бурную деятельность, со всеми уже всё обсудила, всё продумала – а главное, убедила в необходимости переезда саму Эву. Он полагал, что это было нелегко, учитывая её состояние рассудка.
– Ты завтра поедешь в Стокгольм и поможешь Эве собраться, – продолжала мать. – Вы возьмете только самое необходимое. Ты привезешь её и ребенка сюда. Остальные вещи доставят потом. Милли позовет кого-нибудь из ребят. Они в ближайшие дни всё соберут и перевезут.
– Хорошо.
– В больницу ты звонил? – спросила мать.
– Да. Сказали, что завтра можно его навестить.
– Значит, завтра и навестите.
Мать отнесла тарелки в мойку и вернулась с чашкой кофе. Закурив и откинувшись на спинку кресла, она отдыхала, а чуть погодя сказала:
– Я звонила Матсу, попыталась объяснить ему и Паоле, что бросать собственного сына и его семью в беде – это никуда не годится. От Паолы, как обычно, никакого проку. Я была очень удивлена, когда узнала, что они вот уже считай полтора года не поддерживают отношения с сыном.
– Почему у них так? – спросил Свен.