Обретение надежды (Герчик) - страница 64
С трудом одолев два курса, Паша почувствовал, что хочет стать врачом. Не волейболистом, не боксером и даже не спринтером, а именно врачом. Спорт быстротечен, как чахотка, на Пашиных глазах несколько подававших ослепительные надежды ребят вышли в тираж и теперь шуровали на тракторном заводе, в литейке. С тренерскими местами тоже было туговато: институт физкультуры поставлял квалифицированных тренеров пачками, тягаться с ними заурядному мастеру спорта было слабо. А Паша думал о будущем. В этом будущем он видел себя врачом. Не в клинике и даже не в НИИ — в футбольной команде «Динамо». Это была мечта. Прекрасная, как олимпийская медаль, как небо в алмазах, о котором писали классики. Ребята могучие, как бульдозеры, и при них — врач. Молодой, здоровый, красивый. Не чуждый ни спорту, ни психологии спортсменов, ни врачебному искусству. Поездки по стране, заграница, шикарные отели, переполненные стадионы… И ты — элегантный, с саквояжем… «Коленька, покажи ножку. Ах, сволочь, как он тебя… Ну, ничего, сейчас заморозим, а при случае и ты его приласкаешь…»
Ради этой мечты стоило жить. И зубрить. И препарировать. И таскаться в клиники. И пропускать тренировки, чтобы подготовиться к коллоквиуму. Все стало на свои места. Уже на четвертом курсе Ярошевич честно заработал стипендию.
Вид замусоленных бумажек привел Пашу в умиление. Они были не липовые. Они были настоящие. Обеспеченные всем достоянием государства. А также знаниями, хоть и не очень обширными, но достаточно прочными.
Пашины неудачи начались с распределения. Место врача в команде футболистов минского «Динамо» было забито. Паша предложил комиссии запасной вариант: лечебно-физкультурный диспансер. Однако председателя комиссии этот вариант не устраивал. Окинув взглядом богатырскую фигуру Павла Петровича, он подвел его к карте страны и показал две точки. Одна называлась Анадырь и была столицей Чукотского автономного округа, другая называлась Красноселье и была центром колхоза «Новый свет» на Полесье. Председатель был напорист и боевит, как легендарный Енгибарян, в третьем раунде он вышиб из Ярошевича дух. Поскольку от Минска до Красноселья было несколько ближе, чем до Анадыря — эдак, тысчонок на двенадцать километров, визуально, по карте, — Павел Петрович остановил свой выбор на нем: знакомые футболисты по секрету сказали ему, что через год-другой в команде, возможно, будут перемены, которые затронут и врача, так что лучше находиться под рукой.
Тьмутаракань, именуемая Красносельским врачебным участком, размещалась в деревенской хате, крытой соломой, с кокетливыми занавесочками на окнах. Одна комната в этой хате, с печкой и узкой железной койкой, была отведена под жилье врачу.