— Кирюха, как тюменский филиал?!
— Сынок, мы тут с папой подумали… Нам бы уже внуков, а?
— Кирыч, а как там Кристианище? Не бузит?!
— Сынок, ты бы девушку уже завел… Такую… Настоящую.
— В смысле, не только чтоб потрахаться! — выкрикнул из-за маминой спины отец и сделал пару неприличных движений.
— Андрей, выбирай выражения! — возмутилась мама и обернулась к отцу. Тот испуганно моргнул, резко опустил руки и встал по стойке смирно. Но едва мама повернулась обратно к компьютеру, тут же стал показывать сыну, чтобы девушку искал правильную, с конкретным бюстом, а не какими-нибудь фигушками.
Кирилл не выдержал и рассмеялся.
* * *
В ванной комнате, вытираясь после душа полотенцем, он обнаружил, что организм устал очень неравномерно — некоторые элементы никак не могли успокоиться, потому что тело все еще было пронизано жаркими воспоминаниями о прикосновениях к Кате. Здорово же он припечатал к себе малышку! Кирилл до сих пор ощущал левой ладонью ее хрупкие позвонки и тонкую талию, а правой — упругую попку, чувствовал ее бедра, живот и очаровательную грудь, которая вряд ли заработает десять баллов у отца, но от этого не становится менее восхитительной…
— Ну, вот опять, — тяжело вздохнул Кирилл, посмотрев вниз. — Да что же это… Прости, друг, ничего не поделаешь, переходим на ручной режим. Да, я понимаю, хреново… Но теперь только так. Надо потерпеть. Зато потом, надеюсь, мы все компенсируем!
Кирилл снова вздохнул и потер рукой лоб. Докатился, подумал он, разговариваю с собственным членом. А что делать? Он, член, в отчаянии, он переживает сложную жизненную ситуацию, ему необходима психотерапия.
— Катя, я же сдохну, — прошептал Кирилл, рассматривая свое лицо в зеркале. Решил на ночь не бриться, и рожа была как у уголовника. — Ой, ладно ныть, — тут же презрительно одернул он себя. — Тоже мне, трагедия. Люди в концлагерях выживали.
И все же… Да, трагедия.
Смартфон на мраморной столешнице у раковины завибрировал. Ночные звонки не были редкостью. Тот же Кристианчик обожал позвонить часика в три, чтобы рассказать, бутылочку какого невероятного коньяка он припас для их будущей встречи.
— Привет! А я вернулась из Лондона. Кирюш, встретимся? — прозвучал в трубке голос Тамары, рыжеволосой красотки, путешественницы и неутомимой постельной экспериментаторши.
— Тамар, привет…
— Я прямо из аэропорта. Хочешь, сейчас приеду к тебе? А то завтра опять улетаю — на выставку в Гонконг. Это наша единственная возможность встретиться, нельзя ее упускать. Я так по тебе соскучилась, Кирюшечка! Умираю без секса. Я уже тысячу лет не чувствовала тебя в себе, меня аж штырит, как хочется. Кстати, твой сосед ко мне в Лондоне подкатывал, но я его отшила! А он приставучий, мама дорогая! Кир, я еду? Или ты ко мне?