Чтобы быстрее завершить войну, русская армия сразу же после падения Плевны не осталась на зимних квартирах в Северной Болгарии, а в тяжелейших условиях совершила переход через непроходимые зимой балканские перевалы и вышла в Южную Болгарию, совершив быстрый марш-бросок к Константинополю. Но это было позднее, а пока Игнатьев, пребывавший в Главной квартире, с отчаянием наблюдал за тяжелым положением, сложившимся на Балканском театре военных действий. Прямого участия в боях он не принимал. Мелькнувшая было идея поручить ему командование корпусом была отвергнута, ибо он не имел соответствующей военной практики. Но как человеку, получившему в свое время неплохое военное образование, ему были видны просчеты командования, нелепые военные решения, принимавшиеся штабом, бесполезная трата людских резервов, недостаточность вооружения и его устарелость, плохая организация военно-медицинской службы. Он сетовал на пассивность командования и даже на присутствие в армии государя и других лиц императорской фамилии (в армии, как уже говорилось, воевали наследник и три других сына императора, а также герцоги Лейхтенбергские и Ольденбургские). Это сковывало действия командующего, который был вечно озабочен, как бы чего не случилось с императором и великими князьями.
Кипучая, жаждавшая деятельности натура Игнатьева не могла примириться с невостребованностью. По силе своих возможностей он пытался как-то изменить существующее положение, излагал свои соображения Александру II, главнокомандующему, Милютину и другим, но его советы выслушивались и, за редкими исключениями, не выполнялись. Отводил душу Игнатьев в письмах к жене, глубоко ему преданной и разделявшей его взгляды. День ото дня письма принимали все более критический и пессимистический характер. Игнатьев опасался поэтому посылать их почтой и отправлял фельдъегерской связью. Он все больше и больше тосковал по родным и по дому, интересовался успехами детей. Дети по его просьбе часто писали ему о своих занятиях. Игнатьев требовал, чтобы письма были на русском, немецком и французском языках, и пенял за ошибки. Интересовался он и хозяйственными делами, давая распоряжения жене и управляющему. Частые письма из дома поддерживали его. Семья и дом всегда играли значительную роль в жизни Игнатьева. Он был нежным и заботливым сыном и братом, любящим мужем и отцом, и близкие платили ему тем же. Это помогало ему выдержать удары судьбы, переносить интриги, недоброжелательство, а подчас и клевету, на которую не скупились его политические противники.