Рафаэль присел на корточки, сдёргивая с Ровены брюки и трусики, оставил её только в кителе и блузке, и пока вставал, расстегнул молнию на своих штанах, распахнул низ кителя и рубашки, обнажив живот, и сразу поднял Ровену на руки под бёдра.
– Помолчите, командир, – прошептал он. – Вам слова не давали.
Бельская только рассмеялась в ответ на это.
Кайсаров отнёс её на кровать, но положив на постель, не набросился сразу. На мгновение задержался с этим, вынимая из внутреннего кармана кителя тонкий золотистый пакет. Увидев его, Ровена ощутила приятное возбуждение. Наклейки «кормилица» в прошлый раз принесли удовольствие им обоим.
– Ты всё-таки взял их, – улыбнулась Бельская.
Рафаэль уже приклеивал ткань с заклинанием на грудь Ровены, и та увидела дрожь, пробежавшую по рельефным мышцам его живота. Кайсаров в каком-то нервном нетерпении ждал, когда потечёт молоко, сразу слизал первые капли и схватил грудь Ровены в рот. От сжатия соска его сильными губами Бельская испытала сильнейшее желание, и схватила Рафаэля за плечи.
Он зарычал, сжимая губы и зубы ещё сильнее, и тоже вцепился пальцами в грудь Ровены. Это было больно, но Бельская едва ощутила боль за желанием, с удивлением понимая, что у них обоих совсем новые ощущения. Словно страсть Рафаэля стала ещё сильнее чем была, и его поведение в постели, и без того всегда ненасытное, возросло в агрессивно-голодное. Он прижал её всем телом, одной рукой схватил за шею сзади, а второй держал грудь так, чтобы удобнее было пить. И это возбуждало Ровену с такой силой, что она ощутила приближение пика удовольствия уже сейчас, только лишь от сильных рук и зубов Рафаэля. Так что двигаться с ним, когда он сильно и резко вошёл в неё, она смогла всего мгновения. Но этого хватило, чтобы наслаждение стремительно разлилось по ним обоим обжигающей волной. Кайсаров застонал вместе с Ровеной.
– Что это было? – хрипло прошептала она, когда смогла говорить. – Что ты сделал?
– Не знаю, – тяжело дыша, ответил Рафаэль.
Какое-то время оба лежали не в силах ни двигаться, ни даже открыть глаза. И Ровена чувствовала, как по её груди текут не только последние капли молока, но и, кажется, кровь. Она наконец взглянула на себя, убедилась в том, что Кайсаров действительно снова закусал её до крови, и запустила пальцы в его густые короткие волосы. Рафаэль дремал, обняв Ровену. Перебирая его гладкие тёмно-русые пряди пальцами, она снова заметила, что блестящих золотистых волос в них стало больше.
Бельская вытерла губы Рафаэля от своей крови, и задумалась. О том, что заклинание «кормилица» явно не следует исключать из общей картины. Молоко необычным образом действует на Кайсарова. Что-то меняет в нём.