Плечи Розлин одеревенели от напряжения. Казалось, в ее кожу вонзились сотни горячих иголок. От страха у нее засосало под ложечкой.
Нельзя допустить, чтобы Стюарт ко мне прикоснулся, потому что тогда он неизбежно узнает правду, сказала себе она и, облизнув пересохшие губы, заявила:
— Если ты дотронешься меня хоть пальцем, нашей сделке конец. Я не шучу.
Он заметил ее испуганно расширившиеся глаза и нахмурился.
— Черт возьми, Розлин, чего ты испугалась? Меня?! — Казалось, это предположение его потрясло и возмутило. — Можно подумать, я собираюсь тебя изнасиловать!
— Я не испугалась, — возразила Розлин. — Просто я хочу, чтобы ты соблюдал определенные правила поведения.
Но она понимала, что ей не удалось разрядить опасно накалившуюся обстановку.
— Какие правила?! — Стюарт яростно выругался. — Неужели ты думаешь, что я способен тебя к чему-то принуждать? — Его ноздри трепетали от гнева и негодования. — Если я тебя неправильно понял, то тебе нужно всего лишь сказать об этом.
— Стюарт, не горячись, — попыталась утихомирить его она. — Наше положение и без того достаточно сложное, чтобы еще сильнее усугублять его…
— Элементами интимности? — подсказал Стюарт.
— Вот именно.
— Значит, мысль о близости со мной оставляет тебя равнодушной?
— Это не совсем так, — призналась Розлин, избегая его проницательного взгляда.
— Тогда как?
Черт бы побрал этого Стюарта с его настойчивостью! — мысленно выругалась Розлин.
— Почему ты не можешь оставить меня в покое?
— Об этом я как-то не подумал.
Разве что в мечтах, с горечью подумала Розлин. Не может быть, чтобы в глубине души он не бунтовал против так неожиданно навязанной ему роли.
— Ты планируешь для себя девять месяцев воздержания? — поинтересовался Стюарт.
— А что, ты предлагаешь мне дать объявление в газету? «Жизнерадостная беременная рыжеволосая женщина с хорошо развитым чувством юмора ищет пылкого отзывчивого мужчину». — Улыбка сползла с ее лица, и в голосе появились жесткие нотки. — Очнись, Стюарт. Как ты думаешь, сколько откликов получила бы я на подобное объявление?
— Думаю, ты бы удивилась, узнав, как много мужчин находят привлекательным все, что связанно с деторождением.
— Хочешь сказать, что объявления о знакомствах читают всякие чудаки?
— Не чудаки, а одинокие люди. У меня лично мысль о беременности не вызывает отвращения. Может, ты и меня запишешь в чудаки?
— Ты совсем другое дело.
Неужели Стюарт ждет, что она поверит, будто может казаться привлекательной и тогда, когда от ее талии останется лишь воспоминание? Впрочем, похоже, он говорит искренне… Его слова прозвучали не просто убедительно. Розлин вынуждена была признать, что они ее даже возбудили.