– Кто ты, Гриш? Ведь есть какое-то название этой твоей природы?
Он демонстративно – вот прямо с конкретной наглостью – перевел взгляд на мой рот, задержался на нем, подчеркнул беспробудную самоуверенность, а потом неспешно поднял взгляд снова на глаза. И сказал так, будто только что не пытался меня сбить с толку, а последний вопрос нагло проигнорировал:
– Кстати, куда мы едем? Или покатаемся пару часов по подземелью, и потом сразу ко мне?
– Зачем к тебе? – мне удалось хорошо показать самый непонимающий вид.
Но самцов, которых мир еще не знал, смутить невозможно. Он и ответил без малейшей паузы:
– Предаваться греху… – подождал, пока я возмущенно распахну глаза, и закончил: – Греху словоблудия, конечно. У тебя ведь найдется тысяча вопросов? И разве ученые не наблюдают за естественным поведением хищников в ареале обитания?
– Вот про грех рукоблудия я слыхала, а про словоблудие – впервые. Только что придумал?
– В этом весь я – каждый день придумываю новые грехи.
Он ловко маневрировал между моими вопросами – вроде бы иногда отвечал, но отвечал так, что воспринималось только обменом ироническими уколами. Следовательно, спрашивать надо как-то прямее – тогда есть надежда на более прямые реакции:
– Гриш, а ты ответишь на тысячу моих вопросов?
– Безусловно, – обрадовал он и тотчас расстроил: – Но только после того, как я тебя раздену и научу для начала сотне грехов.
– А порядок этих действий никак нельзя поменять? – спросила с надеждой.
– Никак, – он легко улыбался, как если бы действительно ловил удовольствие от поездки в грязном вагоне и разговора с обычной мною. – Я должен быть уверен, что ты нуждаешься во мне больше, чем я в тебе. Иначе я не смогу тебе доверять.
– Интересный расклад. Доступ к секретной информации только через постель? А может, я прожженная сука, которая на все пойдет, лишь бы свое получить?
– Рад буду в этом убедиться, – он снова скосил взгляд на губы. – Но и в себе уверен. Нет такой прожженной суки, которую нельзя усмирить сотней грехов. Ты уже после двадцатого забудешь, что там хотела свое получить.
Я отвернулась от него и уставилась на свои руки.
– Знаешь, я раньше думала, что самоуверенные мачо – это сексуально. А теперь вижу, что это больше пугает, чем заводит. Наверное, нужна какая-то мера и в этом деле?
– Чувство меры – это тоже не про меня, – он, кажется, даже вздохнул. – Итак, куда мы направляемся? Как обычно ты предпочитаешь проводить свои свидания? Ну, кроме как найти место погрязнее и навести в там порядок.
Свиданий за плечами у меня было не так уж и много, и все из них можно назвать простецкими – кафе, кино, прогулка в парке. В парке сейчас весь героизм отморозишь, в кафе мы в некотором смысле уже бывали, а кино – слишком банально, но можно оставить на закуску.