Итак, я узнала многое и представления не имела, что с этим знанием делать. Зло существует – оно и абстрактно, и вполне конкретно, когда воплощено в презентабельную физическую оболочку. Добро тоже существует, но толку от него в настоящей битве нет. «Кто без греха, пусть первым бросит камень» – Добро не бросает камень, и отнюдь не потому, что до сих пор было без греха. Просто Добро, единожды бросившее камень, начинает называться иначе. Вся эта война – бесконечная временная петля, которая может лишь закручиваться иначе, но никогда не разорвется.
Я не могла определиться, с какой из двух сторон к этой петле подступиться, потому откатилась мысленно назад – к сбору информации. Кто знает, какие детали мне помогут сделать выбор.
На следующий день отправилась в библиотеку, и на оформление читательского билета у меня ушло больше времени, чем на все остальное. А электронный каталог быстро привел в чувство – тоже мне, бесценное хранилище книг! Здесь изданий старше ста лет не найдешь, есть и более старые, которые можно увидеть в ксерокопиях. Однако список энтузиазма не вызвал – чем мне помогут трактаты двухвековой давности? Корни проблемы надо искать намного раньше! Вот только свидетели той самой проблемы или погибли в неравной схватке, или вообще грамоте не были обучены, а даже если и оставили какие-то записи, то явно не в московском архиве. Это надо куда-то в Ватикан ехать или искать специалиста в области раннего христианства – а они запросто ищутся лишь в фантазиях, а никак не в реальной жизни. У меня же был только интернет – или, как его обозначал Гриша, новый бог Интернет. Всесильная и всеобъемлющая сущность, не спорю, вот только главная его черта – умение безупречно запутывать любого ищущего. Можно отыскать миллион ссылок, вот только никто не подскажет, какие из них приведут к фактам, а какие – к фейкам.
Безрезультатность усилий всегда снижает решительность, но я старалась радоваться тому, что хоть чем-то занята. Если уж суждено мне когда-то превратиться в Чистильщицу – обратную сторону Хаоса, то точно не после сидения со сложенными руками.
Василий не всегда присутствовал рядом. Мы наконец-то урегулировали вопрос с перестукиванием: если он витал поблизости, то на мой призыв отвечал двумя ударами указателя на спиритической доске. Надеюсь, что это происходило всегда, и Вася не ловил удовольствие от подглядывания за мной, когда я этого не знала.
Чем больше я узнавала его историю – тем скептичнее относилась к нашему союзу. Мерзейшая натура. Он вызывал у меня большее отторжение, чем его господин. Ничего толкового для моей стратегии Вася не знал, зато любил поболтать о своей жизни – и хвастался тем, как заполучил квартиру махинацией и вышвырнул оттуда старика, а потом учил, как уходить от алиментов, если детьми обзавелся, но платить за кормежку спиногрызов неохота. И о том, как выселил мать после инсульта на дачу. Вася не был убийцей, зато таким говнюком, что даже я невольно начала радоваться, что он все-таки повесился – сделал всему миру одолжение. В конце концов я ударила рукой по доске и прижала курсор, заявив: