– Слишком много раздражения. Как в старые добрые времена, – он отвечал без особых эмоций – с усталой улыбкой. – Успокойся, уборщица. Нужно время, чтобы это все осознать. Ешь десерт – он настолько хорош, словно я сам рецепт придумал.
Я подавила желание немедленно сорваться с места и сбежать. Куда бежать? Особенно от своих мыслей. Теперь я уже не могла отрицать всей затопившей меня мистики, о которой я давным-давно догадывалась, которую с такой тщательностью и раскапывала все это время. И она вряд ли останется здесь, когда я убегу. Минут пять соображала и пыталась восстановить дыхание. А потом с трудом заговорила:
– Начнем с главного, Григорий Алексеевич: что произошло с Татьяной? Почему она не помнит некоторые моменты? Она в опасности?
– Это и есть для тебя самое главное – о чем я и говорил, – он все-таки расслабился и стал выглядеть точно таким же, как всегда раньше. – Не кто я есть, не зачем ты мне нужна, не сила моего имени в древнем знаке, а что страшного произошло с кем-то другим. Ничего особенного с ней не произошло и не произойдет. Мне не нужны трупы за спиной.
– Объясните! – потребовала я, пытаясь затолкать страх куда поглубже – сейчас ответы важнее, чем приятно побояться.
– После того как я решил, с твоей подачи, не тянуть эмоции со всех людей, то есть не доводить их до истерики, я начал испытывать голод. Эх, как раньше было удобно – наорал на цехового мастера, весь день сытый ходишь. Я выбрал более рентабельный и менее заметный путь – высасывать часть энергии непосредственно из кого-нибудь. Им все равно – легкая слабость и пробел в памяти, а мне сытно. Согласись, от этого все выиграли.
– Не соглашусь! – я мотнула головой. – Вы же жрете людей! Каннибал!
– Не людей, а их эмоции. Любые. Просто плохие вызвать проще всего. Этим половина населения занимается – и никто их в каннибализме не обвиняет. Неужто никогда не замечала, как некоторые жрут твои отрицательные эмоции, умело их вызывая? Но я больше, чем любой человек, потому и питаюсь буквальнее.
Я не могла справиться с мышцами, они от перенапряжения затекли. Все тело мерзло от нервов.
– Что вы такое? Какой-нибудь древний вампир? – я все-таки задала этот нелепый вопрос, который и в голове разумностью не радовал.
– Слово «вампир» люди придумали намного позже моего рождения, я тогда и рядом не пробегал. Но могу отрастить клыки. Если тебе нравятся мужчины с клыками.
У меня уже появилась уверенность, что он при желании может и рога с хвостом отрастить. Любой человеческий миф физически воплотить. И проверять подобное мне определенно не хотелось.