На факультете слушатели всех направлений разведки — политическое, научно-техническое, контрразведывательное — занимались все вместе. И жили мы все вместе, независимо от того, какой разведработой придется заниматься в дальнейшем.
Жили мы по два-три человека в комнатах двухэтажных домиков, которые красиво вписывались в лесной массив. Летом в открытые окна проникали запахи смолистого леса, ветер доносил приглушенные расстоянием звуки трудового поселка. В дождливые ночи ветви мохнатых елей скреблись в окна… В домиках было чисто и уютно. Опрятные ковровые дорожки, занавески на окнах в маленьких, всего на несколько человек, фойе, картины русской природы на стенах придавали необыкновенную прелесть домашней обстановке и создавали благоприятные условия для учебы.
Весной и летом слушатели использовали тенистые аллеи и глухие тропинки для зубрежки языка. Зимой мы быстро перебегали из дома в дом на очередные занятия: лекции, семинары, практику, самоподготовку…
Двухэтажный дом, напоминающий небольшую сельскую школу, был предназначен для языковой кафедры и классов. Там же находился фонд языковой библиотеки и маленький уютный зал человек на пятьдесят для лекций и общественной работы.
В отдельном приземистом здании помещалась уютная столовая. После напряженного учебного дня слушатели с особым удовольствием собирались под своды столовой в опрятном зале со столиками на четыре человека, на которых почти всегда стояли простые полевые цветы, а в зимнее время — веточки елей и сосны. Фактически столовая была нашим своеобразным клубом — придя в ее стены, уходить из нее мы не торопились.
Руководителем моего учебного отделения был определен Борис Николаевич, человек большого спокойствия и выдержки. Именно его за три дня до начала войны вызвал на встречу наш проверенный агент из гестапо «Грайтенбах» и сообщил о точной дате и времени нападения Германии на Советский Союз. Однако эта информация не была доложена руководству страны, которое в преддверии войны не хотело верить, что Гитлер нарушит мирный договор между нашими странами. Борис Николаевич оказался в Берлине в первые дни Великой Отечественной войны и был активным участником вызволения советских людей из Германии на родину.
А как мне пригодился совет моего учебного руководителя: никакие увлечения не могут быть не использованы в практической работе с иностранцами! В школе я начал собирать марки, чему способствовали приходящие в школу сотни газет и журналов из десятков стран мира. Участие в работе драмкружка и постановках любительского театра рассматривалось как серьезное подспорье в будущей оперативной работе.