Там, в Европе, икона и лежала, сам показал.
Что же, спрятанная икона с убийства – повод забрать хозяина тайника на Петровку. Хотя в среднем случае опытный Жунев не спешил задерживать подозреваемых. Подозреваемый часто полезнее на свободе, где можно наблюдать за его поведением. Сейчас имело бы смысл проследить, как бы он вел теперь себя с Голиковым.
Но Жунев, оказывается, увидел, как Бадаев напал на подростка, который конфетный фантик мимо урны бросил, стал ему ухо выкручивать. И со злости тут же Бадаева и ухапсил, как говорит Кривокапа.
– Когда будем допрашивать? – глянул на часы Покровский.
– Через часик давай. Мне тут кое-что надо, а вы пока подумайте, как разговаривать будем.
Посидели под фикусом, подумали. Жунев бах – и обострил, и вот сейчас будет первый допрос убийцы. Пробежались еще раз по уликам – все совсем косвенные. Так что понятна тактика на допрос: ломать боксера.
Гроб с голой Мариной увидеть – это ж надо… Вроде только что из отпуска. В бассейн чтобы пойти, нужно взять справку в медпункте. Вывернули из-за угла два приятеля-капитана, Бараблин и Жерубнов, обсуждают земные средства передвижения.
– Чую, что-то не то. А это от самого гаишника перегаром пахнет! Тут уж я достал удостоверение.
– Да, смешно. Слушай, мне Вовчик дважды уже смотрел амортизатор, а через неделю снова дребезжит. У тебя не было с Вовчиком проблем?
– О, хорошо, что ты спросил! У меня зеркало, которое он на крыло мне впендюрил, отходит.
Сели в лифт, уехали. Вопросы, похоже, назрели к неизвестному Вовчику.
А уж к Бадаеву сколько назрело.
Выглядел боксер помято. Видно, что настраивается, пыжится, готов дать бой, о котором не раз уже думал, прокручивал про себя. Но сбился, увидев противников.
В полутьме стол следователя, за столом Жунев, лампа с зеленым металлическим абажуром, в ярком круге света на столе магнитофон, черная и белая пластмасса в решетку, будто оскал, сбоку в темноте за маленьким столиком Покровский, на этом столике тоже лампа, но обращена в угол, где стоит, расставив ноги, огромный Гога Пирамидин в белой рубахе без пиджака: портупея, пистолет.
Бадаев, конечно, посражается, ставка у него высокая.
– Что стоишь, как кое-что у макаки, садись! – Жунев не «кое-что» сказал, прямее свою мысль высказал.
Бадаев сел. Все смотрели на него внимательно, цепко, Бадаеву было сложно поднимать глаза, хотя он несколько раз и попробовал это сделать.
Все молчали. Гога Пирамидин почесал яйца через штаны. Жунев нажал кнопку связи, резко сказал заглянувшему сержанту, что графин пустой.
Потом вытащил зажигалку, пощелкал, не дала огня. Вытащил спички из того же кармана, закурил. Гога Пирамидин сказал: