Подумал пару секунд, поднял тельце и пошел в сторону дивана, в это время увидел, что на полу, куда что-то недавно упало с потолка, лежит еще какой-то непонятный комок темного цвета.
Подойдя ближе, он рассмотрел такую же маленькую фигурку, лежавшую на боку, руки и ноги пожаты к телу; примерно такого же роста, как и первая женская: молодое детское лицо, тело одетое в какое-то рубище или хламиду, драную до такой степени, что проглядывалась кожа розоватого цвета.
Вздернутый нос и конопушки по всему лицу, да и волосы не отставали от конопушек — ярко-рыжие, торчащие во все стороны, ушки почти человеческие, но без мочек, отчего выглядели очень круглыми. И такое же зеленое свечение тела, и бегающие огоньки по тельцу.
Михаил вздохнул, поднял и второго человечка, а затем принес обе бессознательные тушки к дивану, вытащил диванную подушку со спинки дивана, положил обоих на неё.
— И кто это? — изумлено спросил Михаил. Сначала хотелось прибить обоих человечков. Он уже догадался, что это именно они тут устроили бардак с шумом и завываниями. Но как-то это… Маленькие, да еще беззащитные лежат перед ним, разметав свои маленькие ножки и ручки по подушке.
— Ну чего, доумничались, идиоты? — услышал вдруг Михаил от дальнего от него окна странный мяукающий голос. — А ведь я говорил, не фиг хозяина пугать, мря-я-у. Так вам и надо! — появился мстительный тон.
Михаил изумленно посмотрел на говорившего… кота, который сидел на лавке, стоящей у стены под окнами. Именно этот поганец вчера устроил вакханалию в доме и уронил кружку, а потом сбежал на второй этаж. Рядом с ним на лавке находился комок светящейся зеленой субстанции.
«Развелось их тут в доме немереное количестве, блин…» — настороженно Михаил посмотрел на еще один зеленый сгусток энергии рядом с котом.
— И правильно! За такое хозяин убить имеет полное право. Я Мирон! — заявил этот комок. Зеленый свет померк, комок прямо на глазах трансформировался в небольшую фигурку сантиметров двадцать в высоту, но слабый светящийся фон оставался.
Перед Михаилом оказался старичок, только небольшого роста: борода до живота, морщины на лице напоминали не ущелья, а каньоны, узловатые от вен руки. Был одет в какую-то драную хламиду. На голове какой-то кусок тряпки, когда в годы своей молодости бывший кепкой, ноги замотаны в холстину или мешковину. Прямо какой-то бомж из девяностых. Сейчас бомжи получше некоторых нормальных людей одевались и обувались.
«Прямо съезд бомжей у меня в доме. Только чего им тут всем надо! — раздраженно подумал Михаил. — Хотя к черту всё это, тут у меня кот говорящий, а я о бомжах думаю».