Подойдя к двери Анатолий Велизариевич потянулся, было, к ручке, но в этот момент створка распахнулась и на пороге появился явно чем-то обескураженный адъютант.
— Ваше превосходительство, там… там…
— Ну чего ты мямлишь, Прохор! — недовольно пророкотал генерал-лейтенант, — докладывай по форме!
— Есть по форме, ваше превосходительство! — начальственный рык благоприятно подействовал на растерянного штабс-капитана. — Только что прибыл наш агент из гостиницы «Англетер». Там патриарх рода Орловых изволили помереть.
— Что за чушь ты несешь! Как это «изволили помереть»?.. Впрочем, лучше тащи-ка, братец, сюда самого агента.
— Слушаюсь, Анатолий Велизариевич!
Через минуту раскрасневшийся то ли от быстрой езды по морозцу на лихаче, то ли от вида высшего начальства, внушавшего почтение подчиненным лишь басом своим единым, подробно излагал суть случившегося в ресторане отеля:
— …выскочили, значица, болярин Орлов со своим чародеем Черепниным из кабинета. За ими двое англов — это потом выяснилось, что англы, орут, как оглашенные, никто из присутствующих ничего понять не может. А потом как полезут из их тел тонкие белые нити! А через минут пять все помёрли. Первыми англы, бо, хлипкими оказались, опосля болярин отдал душу Господу, колдун самым последним помре. Вскоре прибыли сначала люди Орловых, опосля и наш дежурный по околотку наряд подоспел, ну я сразу к старшому, жетон показал, так мол и так, высокое начальство нужно в известность поставить. Меня отпустили. В настоящий момент проводится опрос посетителей ресторации. Тока я думаю, что никого мы не споймаем — уж больно тонко закручена преступная схэма. — «Преступная схэма» было сказано слегка растянуто, по всей видимости, агент не так давно услышал от кого-то из коллег удачное словосочетание и еще не очень привык им козырять.
— Тонко закрученная схэма, говоришь? — передразнил оперативника генерал. Впрочем на самого агента Самохин не был в обиде, поскольку тот сделал все правильно — своевременно оповестил начальство. Просто день перестал быть томным и обещал весьма мерзкое продолжение, а первый гнев после получения негативной информации вольно или невольно направлен начальником на того, кто её доставил.
— Так точно, без колдунства не обошлось, ваше превосходительство! — не уловив начальственной иронии, гаркнул по-военному опер.
— Рябов, — генерал перевел взгляд на штабс-капитана, — оперативную группу «В ружье!», отправляемся в «Англетер». Да, еще один момент, пошли нарочного к Елене Владимировне, записку я сейчас напишу.
— Слушаюсь, ваше превосходительство! Разрешите выполнять?