У нечисти нет своей иерархии, но я всегда про себя делила их на астральных (хаотичные, не думающие, движимые лишь голодом и злостью, как, например, мавы или те же адские гончие), и материальных, сочетающих в себе злобу и жажду страданий, но в то же время более… приспособленных и адаптированных. Вурдалаки, сирены, перевертыши, Всадники…
— Я чую мнимое спокойствие, — повел носом Кровавый, когда моя сабля наткнулась на неожиданно возникнувший в его руке кинжал.
— А я твою скорую смерть, — выдавила я, вынужденная отскочить и разорвать дистанцию, пока по мне не прошелся кнут.
Моргнув, я поспешно отогнала эту мысль. Хватит с меня порки в этой жизни. Однако Всадник что-то уловил, и черные глаза холодно сверкнули. Приоткрыв рот, он облизнул нижнюю губу:
— Запахло чем-то вкусным…. Так и вертится на языке… Аромат ни с чем не спутать, — Всадник довольно и в то же время мерзко улыбнулся, навевая мысли о жабе, ловящей на язык мух. Фу. — Страх, маленький Ястреб. Но это далеко не все…
Тоже мне гурман из Преисподней. Выдохнув, я вовремя среагировала на приближающийся плетеный шнур. Резкий взмах сабли, и оружие Всадника укорочено сантиметров на семь, что довольно-таки существенно. Дополнительная приятность.
— Ненавидишь кнут, не так ли? Видимо, неплохо с ним знакома? — проскрипел Всадник, прощупывая почву.
— Болтовня тебя не спасет, — ответила я, думая о луне, все еще скрытой за облаками. Странное переключение именно на эту тему не дало как следует вдуматься в вопросы Кровавого и открыть путь к воспоминаниям, как на моей спине проявились шрамы. Шрамы, всегда ласкаемые Драгоном.
Всадник стал ближе, и, судя по тому, в какие черные провалы превратились его глаза, снова что-то учуял. Что-то, что точно меня не обрадует.
— Все намного интереснее… о да…
Я запустила в него еще одной сферой Молнии, но он отразил ее кинжалом, очевидно, сделанном не без помощи магии. Предположительно темной. Откуда у нечисти может быть такое оружие?
— Я чую так много гнева… — Всадник усмехнулся. — Ты словно трехслойный пирог, пропитанный кремом.
— Да ты прямо кулинар, — передернула я плечами, снова скрестив саблю с его кинжалом.
— Кто он? — неожиданно спросил Кровавый. — Он предал тебя? Ну, конечно же… Гнев бурлит в тебе, как суп, накрытый крышкой на сильном огне…
— Ты уж определись пирог я или суп, повар недоделанный, — процедила я, вломив ему ногой под ребра и выпутавшись из затянувшегося противостояния.
— И то, и другое, — отвратительно причмокнул Всадник. — Так вернемся к твоему гневу…
— У меня его нет. — Я сжала пальцы ног в сапогах, стараясь отвлечься.