Часа три сидели, судили, рядили. И вышла у нас такая петрушка: себе, прямо сейчас на Кистень мы прихватываем полторы сотни дроидов. Реально, пусть будут, пригодятся. Далее, веганам мы отдадим технологический цикл выработки еды из простейшей органики. Этакий аналог чанов Кистеня, но, естественно, пожиже. И на две головы повыше рециркуляционных аппаратов текущего времени. Радар миниатюрный — меня, например, жаба давила, но уговорили. Что, мол, хоть и веганы, но одной жратвы из нефти им не хватит, жадинам таким.
А вот с остальным решили поступить так:
Я творю внутрисистемную транспортную баржу. Здоровую, как сволочь, но металла дохрена. В эту баржу оставшиеся дроиды затаскивают всё что не приколочено в развалинах. Всё что приколочено — отдирают, и тоже затаскивают. После чего стартуют и забиваются в недра астероидного кольца. Хер их там кто найдёт, да и баржа даже намёка на жизнеобеспечение иметь не будет, из электроактивности — только радио в пассивном режиме.
Ну а мы, когда и если у нас найдётся, куда это богатство прислонить — вернёмся. Ну а не найдётся — и хер бы с ним. Этакая инвестиция на будущее, хрен знает, понадобится или нет, но пусть будет.
Далее, после того, как наши железные рабы всё нужное погрузят и отчалят (Дживс грозился, что в присыпанных развалинах ни хрена полезного, кроме тех же дроидов нет), мы рванём на входе раскопа охеренно грязный ядерный заряд.
Для шахтёров, Веги и даже Криля — это будет взрыв вышедшего из строя археотехничного реактора. То ли дроиды местные накосячили, то ли ещё что.
Но лет пятьдесят фонить этот раскоп будет так, что вопрос мутаций не стоит. С человека за полчаса стечёт, то что было его плотью.
Для Веги — взяли, что успели, не прекращая войну с охраной археотеха. Дживс даже пригрозил какой-то фигни из известного ему пула добавить. Для шахтёров и Криля — вытащили этих страдающих ёбырей, еле успели до взрыва.
Вот всё хорошо, вот только…
— Дживс, девчонки… меня на Веге же проверять будут.
— Будут, — покивала Нади. — Но несерьёзно. Только прямо врать… хм, — задумалась она.
— Во-во, — покивал я. — Раньше я вихлял, но прямо не врал — хер на чём меня поймаешь. А тут надо прямо врать. Дамы и сволочь, технические специалисты, — культурно обратился я к Лори, Коте и сволочи эфирной. — Как эти полиграфы работают, что можно сделать?
— Микромимика, пульс, Ан, — ответила Лори. — Это если не стационарные модели. У стационарных — точнейшая энцефалограмма, замеры всех параметров тела.
— Вскрыть программную оболочку, — веско вынесла вердикт мелкая. — Человек программу не обманет, но может сломать. Или волшебное что-то? — заблестела она глазами на Дживса.