Его слова совершенно сбили меня с толку.
– Но как среди нас могут жить существа из внешнего мира? Откуда мы знаем, что они вообще существуют? – вскричал я.
– Ты мыслишь ничтожными земными категориями, – усмехнулся Теюнис. – Уж не думаешь ли ты, что наш мирок есть мерило вселенной? Прямо у нас под носом обитают немыслимые создания. Современная наука раздвигает границы непознанного, доказывая, что оккультное знание недалеко от истины.
Внезапно мной овладело желание никогда больше не смотреть на ту фотографию; мне захотелось ее уничтожить и бежать куда глаза глядят. То, что предлагал Теюнис, выходило за пределы разумного. Скованный неземным ужасом, влекомый прочь от жуткой фотографии, я дрожал всем телом, страшась узнать, что она скрывает.
Я бросил взгляд на своего друга, склонившегося над древним фолиантом; на лице его застыло странное выражение. Он выпрямился в кресле.
– На сегодня хватит. Меня утомили бесконечные догадки и вопросы. Нужно пойти в музей, забрать оттуда камень и сделать то, что должно.
– Как скажешь. Отправишься в Кройдон?
Он кивнул.
– Значит, мы оба едем домой, – решительно подытожил я.
III
Нет нужды перечислять все, что случилось в последующие две недели. В те дни я был одержим безостановочной, изнуряющей борьбой между желанием вернуться к таинственному дереву, навевавшему сны, жаждой освободиться от него и лихорадочным страхом перед ним и всем, что было с ним связано. Тому, что я туда не вернулся, я обязан скорее воле случая, нежели собственной воле. Я знал, что Теюнис с недюжинным усердием взялся за расследование, тайно отправившись куда-то на автомобиле, и вернулся при весьма туманных обстоятельствах. В наших беседах по телефону он намекал, что позаимствовал загадочный, древнейший объект, упоминавшийся в старинной хронике под именем «Камня», и пытался использовать его при изучении оставленных мною фотографий. Он что-то говорил о «рефракции», «поляризации» и «неизвестных пространственно-временных плоскостях», давая понять, что трудится над созданием подобия камеры-обскуры для исследования удивительных снимков с помощью камня.
На шестнадцатый день я получил тревожный звонок из кройдонской больницы. Теюнис находился там и безотлагательно желал меня видеть. Он перенес некоего рода припадок: друзья обнаружили его лежащим ничком на полу дома в бессознательном состоянии, незадолго до того услышав жуткие, агональные крики. Он все еще был слаб и беспомощен, но пришел в чувство и горел желанием чем-то поделиться со мной, а также поручить мне некое важное задание. Больше мне ничего не сказали, и уже через полчаса я был у постели друга, пораженный тем, как скоро волнения и тревоги исказили его черты. Первым делом он попросил удалиться медицинских сестер, чтобы мы могли поговорить с глазу на глаз.