. Иными словами, окончательного решения еврейского вопроса не существовало. Итак, никаких газовых камер не было, но что это значит? Что я сам убил всю свою семью? Что этот номер на моей руке не существует? А если такие идеи высказываются сейчас, то что будет, когда мы, выжившие узники, покинем этот мир? Тогда вам, молодым людям, придется нести ответственное и почетное бремя памяти».
Он откинулся назад, поджал губы и поднял палец.
«У меня есть для вас поручение, – сказал он. – Я хочу, чтобы вы стали моими помощниками. Вы – будущее Америки. – Он указывал на каждого поочередно. – Не говорите себе: “Я католик. Я протестант. Я чернокожий. Я латиноамериканец. Меня это не коснется”. Мы, выжившие узники, помним праведников-неевреев, и я никогда не перестану напоминать о них: о датчанах, которые спасли за одну ночь 95 процентов своего еврейского населения; о голландцах, о югославах, об итальянцах, которым удалось спасти 87 процентов итальянских евреев… Но что в это время делал папа?»
Хотя многие итальянцы внесли свой вклад в дело спасения евреев, уступчивость папы Пия XII нацистам приводила Зигги в возмущение, и он проходился по ней в ходе почти всех своих лекций о Холокосте.
«В детстве, – сказал он собравшимся, – я однажды обманом пробрался в кинотеатр, чтобы посмотреть новостную хронику. И клянусь Всемогущим Богом, что я видел, как папа благословляет германское оружие и дивизии нацистских солдат, отправляющихся на борьбу с большевиками. В Освенциме погибли многие праведные священники и монахини, но, когда после войны папу спросили, что он сделал для спасения евреев, он ответил: “Я молился за них”».
Наряду с критикой Пия XII Зигги расточал похвалы его преемнику Иоанну XXIII, который в 1930-х годах, будучи еще нунцием, всеми способами стремился спасать евреев – в частности, выдавал им свидетельства о крещении и лично пытался освободить евреев даже из концентрационных лагерей. В глазах Зигги папа Иоанн был величайшим из героев.
Среди почетных гостей, приглашенных в президиум, было несколько выживших жертв Холокоста. Зигги указал на Сэма Гальперна – возможно, самого крупномасштабного строителя в истории Нью-Джерси, бывшего узника лагеря Камёнка.
«Этого человека, – сказал Зигги, – спасла семья польских католиков. Мы помним их и всех других праведных неевреев. Я обращаюсь к сидящим здесь студентам-неевреям с призывом помнить о словах Мартина Нимеллера, видного протестантского пастора, который провел много лет в концлагерях. Он говорил: “Когда нацисты пришли за коммунистами, я молчал, ведь я не коммунист. Потом они пришли за социал-демократами, я молчал, ведь я не социал-демократ. Потом они пришли за членами профсоюза, я молчал, я ведь не член профсоюза. Потом они пришли за евреями, я молчал, ведь я не еврей. А потом они пришли за мной, и уже не было никого, кто мог бы протестовать”