Айвен сделал несколько звонков и наконец нашел человека, знакомого с известным комиком.
В день премьеры Вильциги сидели в первом ряду театра Бута вместе с мэром Нью-Йорка Руди Джулиани и другими почетными гостями. Мейсон был в отличной форме: как всегда, он издевался над всеми этническими группами, высмеивал странное поведение как евреев, так и гоев, высказывался о политике, не делая различий между консерваторами и либералами, и разбирал по косточкам сеть кофеен Starbucks так удачно, что цитаты из его выступления на следующий день разошлись по заголовкам нью-йоркских газет.
После премьеры Зигги с семьей были препровождены за кулисы для личной встречи со звездой, а затем приглашены на вечеринку, устроенную продюсером в ближайшем отеле Marriott Marquis. Зигги был вне себя от восторга.
«Папа, не строй никаких планов и на завтрашний вечер тоже», – сказал ему Айвен на пути домой.
«Но почему? – спросил Зигги. – Мы ведь уже отпраздновали мой день рождения».
«Вот увидишь».
Следующим вечером Вильциги привезли отца семейства в Le Marais – лучший нью-йоркский кошерный стейкхаус. Как только они сели за стол, в зал вошел Джеки Мейсон. Знаменитый комик раскрыл объятия и завопил: «С днем рождения, Зигги!» За ужином в течение почти трех часов Мейсон и его главный поклонник от души поносили друг друга, обменивались остротами и соперничали за звание самого остроумного еврея за столом.
Определение наследника империи Зигги после его смерти, напротив, было не шуткой. У Зигги были амбициозные планы относительно старшего сына Айвена, которого он всегда мечтал видеть врачом, юристом или бизнесменом, что позволило бы ему заработать уважение и финансовую независимость. Когда Айвен выбрал право, Зигги назначил его штатным юридическим советником банка с хорошей зарплатой – вот и все. Конец разговора.
Айвен окончил Юридическую школу Бенджамина Кардозо в Нью-Йорке в 1980 году. Зигги устроил ему сюрприз: в день выпуска на улице рядом с их домом в Клифтоне Айвена ждал подарок – черно-золотой Datsun 280ZX, выпущенный ограниченной серией за десять лет до того. К заднему стеклу машины была прикреплена большая картонка со стихотворением, которое описывало Айвена как чудесного сына и оканчивалось словами «мазл тов» – поздравлениями на иврите, – написанными большими яркими буквами. Вся машина была перетянута огромной красной лентой.
Когда Айвен получил диплом, Зигги устроил ему стажировку в главной юридической фирме банка в Нью-Джерси Lowenstein Sandler, чтобы тот получил представление о том, что потребуется от него в последующей работе в TCNJ. Айвен не мог разочаровать отца, но на самом деле он совершенно не интересовался юриспруденцией и дважды завалил экзамен на право заниматься адвокатской практикой, причем второй раз не ответил всего лишь на два вопроса на выбор. Айвен посчитал это знаком, что стать юристом ему не суждено, и объявил, что в третий раз сдавать экзамен уже не будет. Зигги пришел в ярость.