Я тебе все честно говорю. Впрочем, насколько я знаю, тебе не впервой играть в такие игры — я пробил твои данные по линии ФСБ. Ну что тебе сказать? С таким послужным списком ты нам вполне подошла. Тем более что сходство приличное, а про косметическую операцию Алины мы Оттобальдовичу уже дали понять.
— Я и не сомневалась, что вам со мной повезло, — усмехнувшись, с иронией сказала я.
— Можно сказать и так. Ну вот, вроде все изложил. Напугалась, нет, а? По моим раскладам — не должна.
— Да не надо меня пугать, Сережа. Меня и не так пугали. Я все-таки надеюсь, что меня, то есть Алиночку, не будут убивать всю сразу.
— Я тоже на это надеюсь, — отозвался личный охранник Эллера. — Кстати, сейчас едем к батюшке. Проще говоря — к Бжезинскому. Если не проколешься у него, так не проколешься нигде.
— Я так и подумала, что Бориса Оттобальдовича вы держите за самого опасного человека, — с иронией сказала я. — Леонард Леонтьевич тоже высказывал подобные опасения.
Вышедкевич взглянул на меня исподлобья и снова пожал плечами. Я же заговорила голосом и с интонациями Алины:
— Бжезинский — оно, конечно, человек большой, но зачем же выключатели ломать, Сережа? — Тут я хихикнула и сама себя оценила:
— Похоже сказала, правда? Главное, как я понимаю, не переигрывать. Как ты с этим злосчастным выключателем…
* * *
Борис Оттобальдович Бжезинский встретил нас довольно холодно. Он быстро пожал руку зятю, мельком оглядел меня и выговорил:
— А, вернулась с курорта? Вижу, вижу, опять обличье штопала. Мне уже доложили. На себя не похожа. (Я едва не вздрогнула и внутренне сжалась, тут же мельком взглянула на себя в зеркало: почему не похожа, похожа, еще как похожа!) Заняться, что ли, больше нечем? — продолжал Бжезинский. — Ну что за народ — только и умеют, что развлекаться. Вы, Леонард Леонтьевич, хоть бы роль дали ей в фильме. Какую-нибудь третьего плана, потому что из первого ей нельзя давать — картина тогда уж точно провалится.
— Ты, папа, меня всегда высоко ценил, — буркнула я, вложив в эту фразу все эмоции, которые могли бы обуревать тщеславную Алину Эллер при подобной реплике отца. Надо сказать, что я, наверное, все-таки волновалась, потому что голос предательски дрогнул. К счастью, все это было списано на вполне понятное при таком лобовом оскорблении негодование.
— Борис Оттобальдович, у меня не так много времени, так что, быть может, пройдем? — осведомился Эллер.
— Да, стол уже сервирован. Кстати, у нас сегодня гости.
— Гости?
— Не только вы. Будет господин Лукин с супругой. Вы, московские, его не знаете, а вот Алина, кажется, с ним знакома.