И я будто складывала ее из кусочков той информации, что принимала из эфира. Принимала и проводила дальше. Причем все было стихийно и неосознанно.
Вот, например, с этими уроками этикета. С первым вышла заминка. Я пригласила девушку в свои апартаменты и сказала, что готова. Внимаю.
— А что я должна показать? — сложив перед собой руки, спросила она.
— Как правильно ходить. Давай с этого начнем.
— А ты ходишь неправильно? — озадачилась Леслия. — А как я хожу?
— Ну вот смотри. — Я прошлась перед ней туда-сюда. — Видишь?
— Вижу. Что-то не так. Скажи мне, Агата, что не так?
Я закатила глаза. Ну и учительницу я себе выбрала!
— Ну ты же ходишь иначе. Пройдись!
Та выполнила мой приказ.
— Вот! Видишь?! — обрадовалась я и указала на ее голову.
— Нет. Пока... — смутилась она и пощупала затылок и макушку.
— Волосы! Смотри, я иду, и у меня подпрыгивает хвост.
— Да, красиво. Как у лошади. Кто такие лошади? — тут же застыла она в недоумении.
— Непарнокопытные ездовые животные с гривой и хвостом. Не отвлекайся. А ты идешь, и у тебя волосы не шевелятся, они струятся, словно приклеенные. Как тебе это удается?
Волосы у нее действительно совсем не развевались, хотя были недлинными после того, как потеряшка оплатила постой в отеле своей отрезанной косой. Но ее каре отрастало очень быстро, за неделю уже сантиметров на десять удлинилось.
— Как же я это делаю? — пробормотала она и начала ходить взад-вперед.
— Книги понадобятся, да? — провожая ее взглядом, спросила я.
— Книги! Точно! Я ходила с книгами.
— Но ты учти, такого толстого талмуда по магии воздушной стихии в двух томах, как у твоего отца, у меня нет, — сообщила я.
Леслия сбилась с шага, и мы вытаращились друг на друга.
— Ну вот как?! Как ты это делаешь?!
— Ты мне скажи! Как я это делаю? — фыркнула я. — А что хоть было-то в этих томах? Все заклинания помнишь? Меня крайне интересует то, что устраивает сквозняк в закрытом помещении. Правда, у нас несколько нарушено условие с хотя бы одним источником извне...
Леслия страдальчески застонала и возвела глаза к потолку. Я сбилась с речи и тоже возвела туда же, но уже свои глаза.
Мы постояли, переживая эмоции. Она — то, что не может ничего вспомнить о своем прошлом, и это бесит. Я — то, что знаю все за всех, но стихийно и непонятно. И это тоже неимоверно раздражает.
Книгу мы нашли в библиотеке на первом этаже. Да, толстую. Вот с ней я и ходила пару дней. Ну, точнее как... Роняла я ее через каждые несколько шагов. Бедный томик чего-то... Без картинок и для меня не читабельный.
Когда дошла очередь до застольного этикета, выяснилось, что нам нужны еще книги, но держать их под мышками. Тогда я и заказала у люстры в холле подходящего объема и веса кирпичики из дерева. А еще много разных столовых приборов. Нет, я не знала, какие именно нужны и как они выглядят. Но принимала информацию из эфира, сидя со скептическим и страдальческим выражением лица.