— Вот так, — воодушевился горбун, — ленинградские игрушки — самые-самые!
Родители с Василием Степановичем допоздна отмечали приезд, а девочки шушукались в постели.
— Как ты думаешь, а лампу нам подарили? — приподнялась Вика.
— Ты еще очень, очень маленькая и ничего не… — серьезным маминым голосом отчитала сестру Лера.
— А что такое?
— Ничего, угомонись, спи.
И Вика затихла. Горбун ушел, пытался в прихожей поцеловать у мамы руку, но промахнулся и рухнул. Его подняли и прислонили к стенке, папа вызвал такси. Наконец — всё. И будильник «Витязь» на тумбочке перед тахтой застучал громче.
У Леры такой пластмассовый молоток с пищалкой — бьет и пищит. Босиком в родительскую комнату. Куда лампу поставили? А вот она, на пианино, у клетки. В клетке — волнистый австралийский попугай, перетирает во сне семечки и пшено.
Размахнулась и… лампа вспыхнула сама по себе, без шнура и розетки. Замелькали медузы. И снова лицо. То же лицо, то же и другое. Зеленые губы дрожат.
— Брысь, брысь, — захрипело, — брысь, дебилка.
Ударила молотком. Молоток пискнул. Медузы рассыпались, они в последний раз попытались слиться в лицо, но — нет. А мама с папой и не проснулись. Разноцветные ошметки агонизировали, светились еле-еле и гасли. Фосфоресцировали и гасли. И гасли. И гасли.
31 октября нулевого года Лера Владимировна Бонк снова слышала, как пищал пластмассовый молоток. Она растянулась в своей отъевроремонтированной квартире на ковровой дорожке, ее лицо распалось на множество медуз, и медузы расползлись по углам.
В смерти Леры Владимировны была, правда, неизбежная волгоградская карикатурная логика… Это неинтересно.
Вика позвонила Пустовойтову после похорон. Петр не удивился и обрадовался, что не видел Леру мертвой.
— Тут тебе кассета.
— Какая кассета?
— Обычная аудиокассета в бумажке, на бумажке она написала: «передать Пустовойтову». Заберешь?
— А надо?
— Мое дело передать.
— Ладно. Где и когда?
— В порту, завтра, часа в два, у кассы.
— Почему в порту? При чем здесь порт?
— Мне удобней в порту.
— Ладно, в порту, у кассы. Где билеты покупают? Так?
— Да, там, где покупают билеты.
Вика замужем. У Вики фамилия не Бонк. У Вики фамилия Ширяева. По утрам она варит «Арабику», а радиоточка рассказывает о Праге. На здоровье не жалуется и о разноцветных медузах вспоминает с суеверным пафосом, ничего не прощая сестре:
— Лерка много на себя взяла, она никакого не имела права, несчастья нашей семьи вот оттуда прямо и вытекают…
Касса на замке. Табло погасло. В помещении только уборщица. Но она не убирает, швабра брошена, ведро перевернуто.