— Чаёвничать собрались? — спросило это чудовище, усаживаясь за стол на моё место, — Вот и славно, я тоже с вами перекушу.
Вытерев грязные руки о форменные брюки, он схватил одной рукой бутерброд, а другой ухватился за кружку с чаем, и начал с наслаждением поглощать мой ужин. От такой наглости я растерялась. В моей голове ни как не могло уложиться происходящее. Доев последний бутерброд и запив его остатками чая, эта ошибка природы, смачно рыгнула, потом извинилась и решила наконец-то перейти к тому, ради чего сюда он собственно и пришёл. Я была зла, как тысяча чертей, на данный момент, желание придушить прошло, а на смену ему появилось желание убить и расчленить этого монстра в своей ванной. Отгоняя от себя подобные мысли, дабы, не пришлось, потом каяться за них всю оставшуюся жизнь, я села с другой стороны стола и дала понять, что к вопросам готова.
— Такс, Лэйла Леонардовна, что у вас пропало и в каком количестве? — как ни в чём не бывало, спросил участковый.
— А ничего! — ответила я, глядя в наглые глаза.
— Как ничего? — взгляд собеседника запрыгал по комнате.
— А вот так, совсем ничего. И опережая ваш следующий вопрос, сразу отвечу, я всё и очень тщательно проверила. Все вещи на месте, просто кто-то устроил в квартире кавардак.
Участковый в замешательстве почесал изрядно полысевшую голову и выдал на-гора:
— А у вас есть предположения, кто бы мог произвести в Вашей квартире подобный разгром? Это же статья, вторжение на частную собственность и всё такое.
— Нет, нету. Да, кстати, заявление я тоже писать не собираюсь, ничего ведь не пропало.
Он ещё посидел, почесал свою лысину и отбыл восвояси. Закрыв за ним дверь, и немного подумав, я решила повторить свою попытку поужинать. На этот раз, прихватив с собой бутерброды и чай, отправилась к телевизору. Переключая с канала на канал, и не найдя ничего интересного, я успела подкрепиться и начала зевать. Решив не медлить с отдыхом, отправилась в спальню, даже не удосужившись отнести в раковину грязную посуду. Всё завтра. Это были мои последние мысли, перед тем как уснуть.
Проснувшись следующим утром, я не могла подняться с пастели. Голова раскалывалась, нос заложило, очень сильно першило в горле, и было больно глотать, к тому же поднялась температура. Да моя хорошая, а чего ты хотела, вот тебе и результат, будишь знать, как на кладбище отдыхать, сказала я себе, — ещё немного повздыхав и попричитав о том, какая я бедная и несчастная, отправилась искать градусник. Тридцать девять и два! От одного осознания того, что температура столь велика, стало дурно. Я схватила телефонную трубку и принялась звонить Жорику.