Ругая свой собственный организм на чем свет стоит, я села в кресле и вдруг вспомнила о Ксении. В темноте ярко высвечивалось табло электронных часов, висящих почти под самым потолком.
— Неудобно… — в раздумье прошептала я самой себе, но, спустя буквально полминуты, добавила:
— Неудобно штаны через голову надевать. Не побьют же!
Я встала и вскоре вернулась на свое место с сотовым и визиткой Ксении в руках.
Беккер к тому времени видел, наверное, уже десятый сон. Чтобы не разбудить его, я не стала включать свет. Благо фонарь, стоявший во дворе, освещал не только двор, но и довольно хорошо гостиную, и мне удалось разобрать номер телефона, обозначенный на визитке жирными черными цифрами.
Я набрала его, набравшись заодно и решимости. Ведь, случись так, что трубка окажется в руках хозяина дома, он вполне способен послать меня к черту, сославшись на поздний час. Хотя, возможно, Олег Станиславович теперь счастлив это сделать в любое время суток — из мести за мои придирки к нему. Насчет Ксении я даже не сомневалась: она, судя по ее недавнему поведению, будет счастлива даже полуночной беседе.
После двух длинных гудков в трубке раздалось ленивое «алло», произнесенное женским голосом.
— Ксения? — тихо спросила я.
— Да. Кто это? — отозвалась она.
Я представилась. Все складывалось для меня как нельзя лучше: Олег Станиславович отошел ко сну, а его супруга баловала себя тем, о чем я недавно мечтала, — лежала в ванне, правда, не с хвойной солью, а с апельсиновой пеной. Для меня запахи, ее окружавшие, не имели абсолютно никакого значения, но Ксения в несколько минут доложила обо всех этих мелочах.
— Женя, какая вы молодец! — обрадованно воскликнула она. — Я здесь лежу и скучаю рядом с трубкой. Думаю, позвонить, что ли, кому, а тут вы… Молодец!
— Мне что-то не спится, — объяснила я. — Может, поговорим?
— С удовольствием, — с готовностью откликнулась Ксения. — К тому же я не все вам рассказала о Стокгольме. Вернее, не рассказала многого.
— Вот как? — произнесла я, удивляясь неисчерпаемости запаса информации в голове жены Вьюнца.
Мне хотелось, конечно, завести разговор совершенно о другом — о взаимоотношениях Олега Станиславовича и Беккера, например, — но прерывать Ксению в ее бурном порыве словоизвержения было неловко. К тому же, выслушав ее, я создам больше расположения к дальнейшей доверительной беседе.
Несколько минут мне пришлось периодически повторять: «Угу, угу» или восхищен но восклицать: «Надо же!» Некоторые моменты повествования, надо признать, являлись поистине интересными, но большей частью рассказ Ксении был насыщен такими же бесполезными фактами, как и предыдущий. Я терпеливо ее выслушивала, и мне даже стало казаться, что долгожданный сон начинает смыкать мои веки, как вдруг слова супруги Вьюнца заставили меня выйти из состояния полудремы.