— Переворошить все. Все! Поднять все документы по мероприятиям, к которым последнее время имел отношение Олег…
— В самом деле… — вклинился Виталька. — Мы проверяли документацию, не зная о дяде Олеге ничего из того, что знаем сейчас. Может быть, если взяться за то же самое теперь, мы будем смотреть на все под другим углом зрения?
— Дрянь! — не сдержался Валерий Павлович, заговорив о Вьюнце. — Я его наизнанку выверну!
— Хорошо бы, если б эта изнанка в чем-то нам помогла… — задумчиво пробормотала я, а потом, как бы встряхнувшись, спросила:
— Ну что, едем?
— По коням! — скомандовал Беккер-старший, исполнившись жгучим желанием докопаться до истины.
Он явно ненавидел сейчас своего приятеля за предложение разделить бизнес и за сокрытие информации о покупке гостиницы. Но о причастности Вьюнца к совершенному на него нападению и думать не хотел.
Я села за руль и, нажав на газ, быстро тронулась с места.
— Поработаем-ка мы теперь с компьютером… — бормотал Беккер-старший, включая монитор.
— Думаю, — важно сказал Виталька, — будет куда проще, если воспользоваться Интернетом.
— А я не догадался! — съязвил Валерий Павлович и стал запускать необходимые программы.
Не желая оставаться в стороне, я пододвинула поближе стул, который до этого сиротливо стоял у стенки. Беккер злился и нервничал: он то и дело нажимал не на те кнопки, на которые следовало, сопровождая свои ошибки бурными ругательствами.
— Спокойно, — то и дело говорила я ему, помогая справиться с задачей.
Компьютер, как назло, долго загружался, хотя, возможно, так только казалось. Виталька ходил из стороны в сторону, нетерпеливо ожидая, когда появится хоть какой-то результат. Когда мы наконец стали открывать файл за файлом и делать заключения по отдельным документам, он периодически встревал в наши с Валерием Павловичем споры и пытался посоветовать что-то свое.
Беккер-старший же в ответ огрызался и раздраженно, сквозь зубы цедил:
— Иуда! Не пожелал отцовское дело продолжить, ходит теперь, советы глупые раздает!
Витальку это, безусловно, коробило. Я видела, как он, плотно сжав губы, начинал ступать по комнате еще тверже или нервно напевать что-то. Однако он, наверное, понимал, что отец просто-напросто находится в стрессовой ситуации и, как говорится, не ведает, что творит. А может быть, Беккер-младший давным-давно привык к выходкам своего родителя, на которые тот становился способным при особо сильном нервном напряжении. Так или иначе, а атмосфера в комнате стояла тяжелая.
Дабы не допустить, чтобы Валерий Павлович не ошарашил кого-нибудь из сотрудников какой-нибудь режущей слух и чувство человеческого достоинства фразой, Виталька подскакивал к двери сразу же, как только кто-нибудь несмело в нее стучал. А для соблюдения безопасности мы решили запереться изнутри. Беккер-младший жестами и полушепотом объяснял невозможность беседы с его отцом в данный момент, а на тех, кто слишком активно настаивал на своем, тоже невольно срывался.